— Не до меня им, — зло фыркает Ася и вскакивает со стула, подходит к доске и что-то рисует маркером, теряя всякий интерес к нашему с ее дядей разговору.

— Отец в постоянных командировках, и мать так же, — разводит Никита руками. — Так что чаще я бываю в школе, чем они.

— Ясно, — киваю, а саму озаряет понимание, почему эта милая девчушка такая колючая. Мои родители хоть и воспитывали меня в строгости, но всегда были рядом. Оставляй они меня на попечение родственников, я бы, наверное, тоже устраивала бунт. Хотя, может, я делаю поспешные выводы, и это “маска”, устрашающая только на первый взгляд? — Тогда мы с вами встретимся в лагере. Он начинается с первого июня. Там Ася и познакомится с остальным классом. Ну… и я тоже, — улыбаюсь, отчего-то разоткровенничавшись с абсолютно чужим мне человеком.

Обсудив еще пару-тройку моментов касательно лагеря, дядя и племяшка ушли. А я, вспомнив, что ребенок что-то рисовал на доске, обернулась и чуть не подавилась воздухом. На доске во всей красе красовалась даже не лягушка, а жаба! Противная, большая жаба по имени Варвара Дмитриевна!

Оседаю на стул и хватаюсь за голову.

Чувствую, эта девочка не даст мне спуску.

Глава 5. Влад

— Ася? — слышу, как хлопнула входная дверь, и выхожу из спальни, встречая на пороге свое любимое чадо. В рваных джинсах, красной футболке и не менее разляпистой джинсовой куртке. Никтитос, твою бабушку, в таком виде в школу? — Как прошел поход в школу? Где Никита?

— Отвратительно, — бурчит дочурка, показательно откидывая кеды и топая в спальню. — Никита поехал по делам и не захотел меня взять с собой!

— Ася, — вздыхаю и иду следом.

— И вообще, почему я должна учиться в этой школе? — машет руками принцесса. — Там учительница — неуклюжая жаба Варвара, — шипит ребенок, заваливаясь на кровать прямо в одежде. — И колючка, как в тюрьме. И еще там ужасный класс, и я туда не пойду, — складывает руки на груди, уставившись в потолок.

Прохожу в спальню дочурки, которая является просто воплощением хаоса, и присаживаюсь на большую кровать, щелкая дующееся чудо по носу.

— Прекращай. Я уверен, что не все там так плохо, Одуванчик.

— Я туда не пойду, папа! — морщит носик малышка. — Я хочу в свою школу.

— Однако когда твоя школа была, ты туда не особо торопилась.

— А теперь хочу туда!

— Нет, Ася. Все. Хватит! — отрезаю все дальнейшие споры. — Я прошу тебя, попробуй подружиться с детьми. Малыш, я знаю, что это непросто и что нас с матерью постоянно нет рядом, но мы работаем и стараемся, чтобы у тебя все было. Постарайся быть хорошей девочкой в ответ, Одуванчик, — щекочу свою упрямицу, которая сначала старательно сдерживает смех, но в итоге начинает звонко хохотать. — Пообещай мне, что в этот раз будешь вести себя хорошо!

— Ладно, но ты пообещай, что мы вместе куда-нибудь съездим, пап, — садится на кровати малышка, — ты постоянно на работе, — дует губы Аська.

— Я обещаю, что как только у меня появится пара выходных, они все твои. По рукам?

— По рукам! — улыбается дочурка и “дает пять”, скрепляя наш уговор.

Сегодня выпадет редкий день, когда мне абсолютно никуда не надо, и я всецело посвящаю его Аське. Мы смотрим кино, топчемся на кухне, готовя ужин, и в такие моменты я начинаю немного жалеть о том, сколько я упускаю из-за неба. Будь я дома, рядом с ней, возможно, и у Аськи и жизнь, и характер были бы другие. Безусловно, как взрослый и ответственный за нее отец, я виню себя в том, что ребенок растет один.

По разговору с братом я понял, что дочь и в этот раз была в своем репертуаре, выдав порцию колкостей молодой учительнице, но надежда на то, что наш уговор будет в силе, умирает последней.