Мама для Ромашки - Алекс Коваль, Анна Мишина (2020)

— Стой там, где стоишь, — выставляет вперед ладошку и отступает назад.

— Лис, давай поговорим. Может, и не место, но я не могу больше так, — наступаю на нее, а она все отступает, пока окончательно не упирается спиной в стену дома.

— По-моему, у нас с вами, Руслан Данилович, все темы для разговора только в рабочее время, — отпирается она, упрямо поджимая губки, а я останавливаюсь в паре сантиметров от нее, дурея от запаха ее духов.

— Ты здесь, и я не могу этим не воспользоваться, раз на работе у нас не выходит поговорить.

— Здесь я абсолютно случайно. Если бы Левашов мне сказал, куда приглашает, моей ноги бы здесь не было, — отвечает, а светлые, невероятные глаза блестят от злости. Или это ненависть?

— Лис, я не знал, что она приедет, — продолжаю, напрочь игнорируя ее упрямство. — Мы с рождения Роберты жили одни. И это ее желание воссоединить семью меня убивает, — не решаюсь сделать еще один шаг в ее сторону. Последний шаг.



— Это уже не важно. Ты сделал выбор. Так что стройте семейное счастье, — зло усмехается она. Нет, моя девочка не способна на злость. Это я в ней вызываю негативные эмоции.

— Нужно было сразу тебе все рассказать, — хватаю за руку, когда она пытается обойти меня, и возвращаю на то же место, но уже загородив все ходы отступления собой. — Я скучаю. Не могу без тебя, — мой взгляд скользит по ее губам. Мягким, нежным. Искусанным от обиды.

— А я нет, — еле слышно отвечает и упирается ладошками в мою грудь. — Пусти, — вяло пытается вырваться из захвата, оттолкнуть, но я только сильней вжимаю ее хрупкую фигурку в себя.

— Не отпущу, — шепчу уверенно и припадаю к упрямо сжатым губам. Запускаю руку в ее до одури мягкие волосы, удерживая за затылок, вторую сжимая на талии.

Лиса что-то мычит мне в губы, сопротивляется, колотя в грудь кулачками. А я не собираюсь ее выпускать, зажимая между холодной стеной и мной, настойчиво проникая в ее нежный ротик языком. И да, она, наконец, сдается, повисая на моих руках, словно ее тело покинули силы. Чувствую, как ее бьет мелкая дрожь, от холода ли или от попытки противиться самой себе и своему желанию, не знаю, но хочется ее согреть в своих объятиях, успокоить. Забрать отсюда и исчезнуть. Только я и она.

Ее язычок, наконец, отвечает, и из меня вырывается стон удовольствия. Ручки что сжаты были в кулачки, теперь гладят мою грудь, поднимаясь к шее, обвивая ее одной, а вторую запуская в волосы, что вызывает табун мурашек и мгновенно пробуждает отчаянное желание.

— Лиса… — шепчу в ее губы, отрываясь всего на мгновение, набирая воздуха в легкие и ловя ее затуманенный страстью взгляд. — Я схожу с ума… — говорю, снова припадая к припухшим губам. Чувствуя, как она отвечает без колебаний. Целую, надеясь насытиться, насладиться ей сполна, но…

— Кхм-кхм, — отрезвляет посторонний женский голос, резко ворвавшийся в одурманенное сознание и заставляя меня оторваться от желанных губ. — А это что вообще такое?!

Закрываю глаза и рычу, проклиная бывшую! Алиса тут же вырывается из рук, отталкивая меня и, не взглянув, практически убегает, исчезает с поля зрения.

— Руслан? — дергает меня за руку Нелли. — Ты с этой у нас дома?

— Не у нас, а у меня. Это раз, — жестко отрываю ее цепкие пальцы от своей руки и ерошу пятерней спутанные волосы. — И не с этой, а с Алисой! — и направляюсь следом за девушкой. Зачем? Что сделаю, когда догоню? Что скажу? Не знаю, черт! Но я не могу отпустить ее просто так.

И появляюсь на парковке у дома как раз вовремя, когда Левашов, держа под руку Алису, ведет ее к машине.

— Алиса, — окликаю ее, стараясь догнать быстро удаляющуюся пару. — Марат!

Друг прям джентльмен, открывает ей дверь и помогает взобраться в машину, тут же захлопывая. Но меня режут, словно ножом, слезы, что я замечаю на ее щеках.

— Твою мать, стой, — одергиваю друга за руку.

— Спасибо за пикник, друг. Но ты полный кретин, — получаю злое от Марата.