Мама для Ромашки - Алекс Коваль, Анна Мишина (2020)

— А мне кажется, понимаешь, но хочешь, я тебе сам расскажу, раз у тебя с памятью проблемы? — каждое слово бьет наотмашь, пропитанное злостью и ненавистью. — Твой папочка — мой конкурент. Прекрасный способ нашел, как проникнуть в самое сердце моей компании. Дочь, не вызывающая подозрения. Браво, готов склонить перед ним голову. Вошла в доверие коллективу. И вуаля! У тебя все карты. То есть документы. Теперь я точно знаю, кто крыса в моем доме. Ты, Алиса. До тебя ни разу у меня не было таких проблем. А тут полностью слитая конфиденциальная информация. Полностью! И именно тогда, когда появилась ты, — его слова меня душат. Я мотаю головой, не веря в услышанное. Он обвиняет, не подозревает, а именно обвиняет в предательстве. — А строила из себя такую невинность. И я, как мудак, повелся. Печально, — зло шипит он, потирая переносицу.

— Это совсем не так. Совсем. Да, отец угрожал мне и заставлял меня копировать документы по проекту, но я отправила-то ему пару не имеющих силу бумаг! — голос срывается на хрип, — для отвода глаз. Я эту папку даже в руках не держала, — пытаюсь оправдаться от потока льющихся на меня обвинений, но Руслан, кажется, неприступен и вовсе не слышит то, что я говорю.

— Копировала, молодец какая. Послушная дочка, — ядом пропитаны его слова.

— Все совсем не так…

– И в постель не побрезговала залезть. Вся в отца? На войне все средства хороши, правда? — а вот эти слова — последний удар, что заставляет дыхание сбиться с ритма и сердце, и без того кровоточащее, замереть.

– Не говори так, — всхлипываю я, ощущая, как подступают слезы. — Я правда…

— Не надо лжи, Алиса. Я сделал нужные выводы. Не стоит больше унижаться, — дергано и резко поднимается с места мужчина и направляется на выход. Я вскакиваю следом и хватаюсь за рукав его пиджака, как за свое единственное спасение.

— Разве дети в ответе за своих родителей? — пытаюсь достучаться до него. Надеясь, что услышит, что поймет и поверит.

— Ты уволена, — зло рычит, выдергивая свою руку из моих онемевших пальцев. — Расчет и рекомендацию получишь в бухгалтерии. Свободна, — и скривившись с безграничным презрением, промелькнувшим в глазах, отворачивается от меня, направляясь в сторону лифтов.

— Ты дорог для меня, Руслан! Я никогда бы так не поступила даже под страхом смерти! — кричу в ответ, но он не обращает на меня никакого внимания. Вот так, одним махом окончательно вычеркнув меня из своей жизни.

— Доигралась? — смеется Олеся. — Таких, как ты, надо ставить на место, Мальцева.

Я возвращаюсь в кабинет, закрыв дверь, и без сил оседаю на пол.

Вот и все.

Слезы льются сплошным потоком, не прекращаясь. Но я и попыток не предпринимаю их стереть. Все закончилось. Все.

Залезла в постель… как же… мерзко. С какой грязью меня смешали. И как же плохо.

Не смея больше задерживаться, с трудом беру себя в руки и собираю свои немногочисленные вещи, что успели тут обосноваться за три недели. Привожу все в полный порядок, разложив бумаги на столе, не рискуя соваться в архив.

Переодеваюсь тут же, так как больше нет смысла скрываться, даже не боясь, что кто-то может зайти. Мне уже все равно. Действую на автомате.

Спускаюсь на парковку, совершенно не замечая, что происходит вокруг. Завожу байк, надеваю шлем и невидящим взглядом выезжаю с парковки.

Все кончено. Теперь уже окончательно.

Глава 39. Руслан

После отъезда Левашова вечер перестает быть приятным вовсе. Ребята чувствуют изменения в моем настроении и по очереди уезжают.

Нелли пытается завести разговор, но я ее упрямо игнорирую. Хватит с меня выяснения несуществующих отношений.

Укладываю спать малышку, которая не торопится меня отпускать, обхватив ручонками за шею. Так и засыпаю с ней в обнимку.

А утром чувствую себя разбитым. Несколько раз порываюсь позвонить Лисе, но не нахожу подходящих слов.