Когда я закрываю глаза - Ава Рид (2021)

«Я по тебе тоже», – таков самый подходящий ответ, но… Я не уверена, что он верный. В голове полная неразбериха.

– Входи, – я отступила в сторону, давая Йонасу пройти, и закрыла дверь.

– Прости за опоздание. Автобусы сюда ходят отвратительно.

Это так. Я совсем забыла, что прежде Йонас никогда у меня не был. Он не ездил со мной на автобусе, не приходил ко мне домой. Он ни разу здесь не появлялся. Это я всегда ходила к нему. Он считал эту глухомань просто ужасной, и я с ним соглашалась. Я вспомнила, что из-за этого втайне хотела уйти из дома.

Теперь мне здесь нравилось.

– Шик, – пробормотал Йонас. Бросив куртку на перила, он окинул прихожую взглядом. Я подхватила его одежду и повесила, как следует. Маме пришлось пойти на уступки, так что пусть Йонас не разбрасывается своими вещами.

Я тяжело вздохнула. Сегодня нервы у меня шалили, поэтому нужно расслабиться и не придираться к мелочам. Но тут Йонас ляпнул такое, что выбило меня из колеи:

– Здесь тесновато.

Я с удовольствием сунула бы ему в руки куртку и вытолкала за дверь. Из-за Йонаса у меня появилось чувство, что здесь плохо. А все потому, что его родители могут позволить себе дом, в котором прихожая больше моей спальни.

Но я пошла вперед, поднялась по лестнице, сделав Йонасу знак следовать за собой. Оказавшись в моей комнате, Йонас оглядел ее точно так же, как до этого прихожую. На глаза ему попалась пробковая доска с нашими фотографиями.

– Фотки огонь. Я помню каждый миг. Было весело.

«А вот я не помню», – чуть не сорвалось с моих губ. Нет, не хочу, чтобы Йонас об этом знал.

«За эту улыбку Йонасу многое можно простить», – мысленно заметила я. Даже то, что Йонас сказал о доме моих родителей. Возможно, я просто неправильно его поняла, и он имел в виду совсем другое.

– Как поживаешь? Дома все хорошо? – спросила я, потому что испытывала потребность поговорить об этом. С глазу на глаз, а не по телефону.

Йонас неспешно подошел ко мне. Я стояла посередине комнаты, нервно теребя свою длинную рубашку.

– Да, все путем. Предки успокоились. Снова школа, тренировки, – пожал он плечами. – Все, как всегда.

Сказав так, он опять прильнул к моим губам в поцелуе. Его слова метались у меня в голове, словно планеты, которые сошли с орбит и теперь не знают, куда им двигаться.

Губы Йонаса смяли мои, этот поцелуй страстнее предыдущего. Хотелось бы насладиться им, но… у меня не получалось. Я пыталась, но ничего не вышло.

Йонас положил руку мне на затылок, скользнул к шее, и я отпрянула, вскрикнув от боли. Сработал рефлекс. Мне не было по-настоящему больно, просто прикосновение к шраму напугало меня, и я действовала бесконтрольно.

Йонас тоже попятился. Мы с одинаковым ошеломлением уставились друг на друга.

– Черт, Нор. В чем дело? Ты в порядке? – в его голосе слышалось искреннее беспокойство.

Тяжело дыша, я кивнула.

– Прости. Это… Ты коснулся раны, которую я получила в аварии.

– Проклятье. Я не хотел. Покажи мне еще раз.

Повернувшись боком, я убрала волосы. Раздался шипящий вздох – понятно, Йонас заметил рану. Интересно, как она выглядит? Хотелось бы знать, но я не осмеливалась посмотреть на шрам в зеркало.

– Это жуть, Нор.

– Авария тоже была жуткой.

Опустив руку, я снова обернулась к Йонасу. Между нами словно выросла стена. Невидимая, как воздух, твердая, как камень. Мы оба молчали. А ведь обсудить надо столько… Я засмеялась про себя. Как такое возможно? Нам есть, что сказать друг другу, и одновременно нечего.

Нам нужно время. Как и всем в этом мире.

Тишина стала неловкой, и Йонас решился на побег. Сказал, что не хочет меня тревожить, и честно признался, что его очень напугал шрам. Забавно. Он даже не спросил, как сильно все это напугало меня. Поцелуй на прощание, быстрый шепот, который я не разобрала, и фраза:

– Увидимся в школе. Тогда ты совсем поправишься.