Однажды я выберу тебя - Эмма Скотт (2021)

– Я высажу Макса в городе, – проговорил Сайлас. – Но пусть это останется между нами. Хорошо, Эдди? Помнишь, я говорил о том, что папе не нравится, когда мы общаемся… со служащими.

Он произнес это скривившись, словно каждое слово казалось кислым на вкус. Но Эдди кивнул.

– Хорошо, – он чуть поклонился мне. – Премного благодарен, добрый друг, за такой чудесный день.

– Не за что, Эдди.

Сайлас проводил брата в дом и вернулся через несколько минут. Он забрался на водительское кресло и посидел с минуту.

– Он отлично справился, – проговорил он. – Правда?

– Потрясающе.

Сайлас снял очки, и в голубых глазах мелькнуло знакомое желание. Однако за ним скрывалось что-то еще, более глубокое. Воздух между нами казался другим, наэлектризованным. Пока лишь слегка звеня, но обещая превратиться в бесконтрольно искрящиеся провода.

– Хочешь куда-нибудь сходить? – спросил Сайлас. – Поужинать или…

– Остаться дома, – произнес я. – Может, заказать пиццу.

Он кивнул.

– Об этом я тоже думал.

Воздух еще больше сгустился. Сердце гулко колотилось в груди, кожу покалывало от нервов.

Мы приехали к Сайласу, и он заказал пиццу из местного ресторана.

– Через сорок пять минут, – проговорил он, опуская мобильник на кухонную стойку.

– Здорово, – произнес я, засунув руки в карманы джинсов.

Повисло молчание. Нас ожидали не только следующие сорок пять минут, но и вся ночь, что уже затаила дыхание.

Сайлас провел рукой по волосам. Он казался отчасти расстроенным, но в то же время был чему-то очень рад.

– Ага. Хочешь посмотреть телевизор или…

– Нет, – я указал подбородком в сторону пианино. – Хочу, чтобы ты сыграл.

– Сейчас?

– Ты вообще играл с тех пор, как его доставили? В каком-нибудь музыкальном сборнике законов подобное должно расцениваться как преступление.

– Ну конечно, – проговорил он, закатив глаза. Хотя, кажется, сел на скамейку с немалым облегчением. Чтобы чем-то занять руки, куда-нибудь выплеснуть энергию, что кружилась между нами, словно медленный вихрь, понемногу набирающий скорость, грозя превратиться в торнадо.

Сайлас заиграл классическую пьесу, похожую на ту, что он накануне исполнял для Эдди. Я слушал с дивана, завороженный этим парнем в обертке из загорелой кожи и мышц, с голубыми глазами, под ледяной поверхностью которых таилась немалая глубина. Пока его пальцы порхали по клавишам, я удивлялся, насколько он талантлив и умен, но также нетерпелив и наделен горячим нравом.

Пиццу принесли рано. Сайлас еще играл, не заметив, что я практически швырнул деньги курьеру, стремясь от него избавиться, и бросил пиццу на стойку.

Когда пьеса подошла к концу, Сайлас нахмурился, услышав, что я зааплодировал.

– Прекрати.

– Нет, Марш, ты примешь мое восхищение. Потому что, если думаешь, что я могу молча сидеть, услышав подобное…

Он ухмыльнулся.

– Я же сказал. Я просто могу это делать. Словно бы для меня уже протянули провода. Я даже не задумываюсь.

– Чертовски поразительно, – проговорил я. – Я даже представить не могу, что так играю. Если бы я задвигал пальцами так быстро, то заработал бы растяжение.

Сайлас на миг задумался.

– Иди сюда. – Он встал и повернул скамейку так, чтобы она оказалась под прямым углом к пианино. – Садись.

Я сел на край скамейки перед клавишами.

– А я за все время так и не понял – если хочу иг- рать, как ты, нужно всего лишь перевернуть скамейку.

– Да, – сухо ответил Сайлас. – Это секрет мастеров. А теперь заткнись и дай мне кое-что попробовать.

Он сел позади меня, оседлав скамью, словно лошадь. Его ноги расположились по бокам от моих бедер, а грудь практически прижалась к спине. Мое тело отреагировало; наполнявшая воздух между нами энергия загудела громче, я ощущал ее повсюду.

Сайлас обнял меня и положил руки на клавиши, умостив подбородок на моем плече.

– Положи руки на мои.