Три года трудов, и он окончил учебу с отличием. Его тут же приняли в интернат заместителем директора, где обитатели и их семьи, наряду с остальным персоналом, восхваляли его, как одного из самых сострадательных и компетентных воспитателей, с которыми когда-либо имели дело.

Меня это нисколько не удивляло. Но за то, что он сделал лучше жизнь брата, я стал любить его еще сильнее, если такое вообще возможно.

– Извините, что задерживаю праздник, – раздался от двери низкий голос мужа Дарлин, Сократа. Одетый в костюм, он держал за руку их дочь Оливию, которой уже исполнилось четыре с половиной года. Они исчезли в толпе, обмениваясь приветствиями и объятиями, а потом Оливия и Эми, хихикая, прижались друг к другу.

Сократ присоединился к нам, и они с Максом обнялись, как старые друзья.

– Адвокат Сократ во плоти, – проговорил Макс.

Сократ закатил глаза.

– Кажется, это никогда не устареет.

Я пожал ему руку.

– Спасибо, что согласился провести церемонию.

– Для меня это большая честь, – проговорил он. – Моя первая свадьба.

– Надеюсь, не последняя, – произнесла Дарлин. – Он целыми днями проводит в зале суда в качестве адвоката. – Она с любовью посмотрела на мужа. – Не поймите неправильно, он лучший в своем деле. Но ведь это гораздо веселее. Правда, милый?

Макс потер подбородок, словно задумавшись.

– Служитель Сократ звучит не так…

Сократ скорчил гримасу жене, которая хихикнула, прикрыв рот рукой.

– Видишь, что из-за тебя началось?

– Кстати, об опыте Сократа… – Дарлин повернулась к нам. – Мы здесь на эти выходные. Может, нужно сделать что-нибудь официальное в юридическом плане? – Она захлопала глазами. – Ну, составить предварительные документы об усыновлении?

В темных глазах Сойера мелькнуло удивление.

– Малыш…

– О, не беспокойтесь, – проговорила она, махнув рукой. – Мы с Максом все время об этом говорим.

Я перевел взгляд на Макса.

– Неужели?

Он с досадой поднял руки.

– Все время – обычное преувеличение в стиле Дарлин, – произнес он, пронзая подругу острым, словно кинжал, взглядом. – Она как-то упомянула об этом, и я сказал, что мы… ну, похоже, нам нужно кое-что обсудить…

– Похоже, – ухмыльнувшись, проговорил я, не позволив ему расслабиться. Взволнованный Великий Макс – редкое зрелище, и я не хотел упустить ни секунды.

– Как бы то ни было, – закашлявшись, произнес Макс, – мне нужен твой адвокатский опыт. Я хочу, чтоб ты составил брачный контракт. Я нужен Сайласу лишь из-за денег.

– Справедливо, – проговорил я. – А Макс хочет лишь мое тело.

– Истинная правда.

– Эй, вы двое, прекратите, – вмешалась Дарлин. – Вы слишком драгоценны… О-о-о, на нас смотрит свадебный распорядитель.

– На меня, – возразил Сократ. – Пора заступать на пост. Через эту дверь?

Макс кивнул.

– Иди в сторону трибун. Если увидишь раввина, значит, зашел слишком далеко.

Сократ поцеловал Дарлин, проверил, как дела у дочери, а потом прошествовал мимо Фиби, нетерпеливо постукивающей ногой.

– Ну теперь-то все здесь?

Улыбка на моем лице погасла. Здесь собрались не все.

Отец даже слышать не хотел об этой свадьбе. В последние несколько лет, когда Эдди уехал из дома, мы общались исключительно по делам фирмы. Я расходовал ресурсы компании, чтобы помочь тем, кто пострадал из-за нас. «Марш Фарма» поделили на части и продали, чтобы оплатить причиненный ущерб. И теперь остался лишь отдел, производивший лекарства от диабета, Орвейл, так успешно зарекомендовавший себя в борьбе с рассеянным склерозом, и нашу последнюю разработку, Хазарин. Я заключил контракт с австралийским врачом на поставку нового лекарства, помогающего пациентам с тяжелой формой амнезии. Его первые испытания дали неоднозначные результаты. Но в дело включились наши лаборатории, и повторные проверки прошли вполне успешно. И я обрел уверенность в будущем.