Через пять лет - Ребекка Серл (2022)

– Нет, – твердо качаю я головой. – Ни капельки он мне не приглянулся. Развалюха развалюхой. Я просто играю в адвоката дьявола.

– Нет, он тебе приглянулся, – настырно повторяет Белла, скрещивая на груди руки.

Сама не понимаю, почему не пресекаю этот разговор на корню. Достаточно поддакнуть ей, согласиться, что лофт находится у черта на куличках и зимой в нем будет стоять невыносимый дубак, и покончить с ним раз и навсегда. Я все бы отдала, лишь бы она забыла про эти апартаменты. Чтобы они испарились, словно их и не было. Исчезнут они, исчезнет и тяготеющий надо мною злой рок.

– Нисколечки, – упрямлюсь я. – Дамбо у черта на рогах. И с лофтом этим придется изрядно помучиться. Так сказал Аарон.

Ничего подобного Аарон не говорил, но эта ложь – во спасение.

Белла открывает и молча закрывает рот.

– А как у вас с ним дела? – меняю я тему. – Все хорошо?

Белла вздыхает.

– Аарон сказал, вы там неплохо побалагурили. Он надеется, что произвел на тебя неплохое впечатление, и добавил: «Данни показалась мне такой милой». Умереть не встать.

– Эй, я бы попросила…

– Ты можешь показаться какой угодной, но «милой»… – Белла хмыкает. – Не, этого от тебя не дождешься.

Мысленно я тотчас возвращаюсь лет на двенадцать назад, в до нелепости дорогущий ночной клуб в районе Митпэкинга, перед входом которого зябнут две новоиспеченные жительницы Нью-Йорка: Белла и я. Что тогда было – поздняя осень, ранняя зима? – не знаю, помню только, как стою в коротеньком блестящем платье, одолженном Беллой, и у меня зуб на зуб не попадает от холода. Пальто мы тогда, разумеется, не носили – кто в двадцать лет надевает пальто, отправляясь в ночной клуб?

Белла охмуряет зазывалу-охранника по кличке то ли Зубр, то ли Бизон. Зубробизон из тех парней, которым льстит, когда девчонки-зажигалки вовсю строят ему глазки, и Белла как раз этим и занимается, упрашивая его пропустить в клуб ее подружку.

– Такую же, как ты? – плотоядно скалится он.

– Такую же, как она, – хохочет Белла, взмахивая гривой волос.

– Она? – тычет в меня пальцем Зубробизон.

Сказать, что он разочарован, значит не сказать ничего. Разумеется, кто может сравниться с Беллой! Она затмит любую. Все подруги Беллы обречены пребывать в ее тени. Раньше меня это задевало. Возможно, задевает и сейчас, но за последние годы мы как-то притерлись друг к другу, стали мягче и уступчивее, обрели гармонию. Но в тот вечер у входа в клуб до гармонии нам было далеко.

Белла привстает на цыпочках и что-то шепчет на ухо Зубробизону. Наверняка какую-нибудь белиберду типа: «Да ты что, она же принцесса! Королевских кровей. Пятая в очереди на трон Нидерландов. Одна из Вандербильтов».

Я всегда чувствовала себя дура дурой, когда Белла прибегала к подобным уловкам. В ту ночь в районе Митпэкинга я чувствую себя не лучше, однако молчу, словно воды в рот набрав. Ее дружба – мой бесценный дар. Мое молчание – ее заветное сокровище. Я вношу в ее жизнь покой и постоянство. Она в мою – веселье и краски. По-моему, справедливо. Никто не остается внакладе.

– Прошу вас, дамы, – галантно распахивает перед нами дверь Зубробизон, и мы входим внутрь.

Название клуба напрочь стерлось из моей памяти. То ли «Вжих», то ли «Вжух», то ли «Еклмн». Мы пускаемся в пляс. Парни угощают нас выпивкой. В платье Беллы я кажусь себе настоящей красавицей, и не беда, что оно не в меру коротко, свободно болтается в районе груди и жмет в остальных местах.

За нами приударяют двое. Я окидываю их безразличным взглядом – напрасная трата времени. У меня есть парень. Он учится на юрфаке в Йеле. Мы вместе уже восемь месяцев. Я храню ему верность. Возможно, я выйду за него замуж, но загадывать пока рано.