Сестры - Бернар Миньер (2020)

Ланг провел их в дом и пригласил в просторную гостиную, освещенную несколькими узкими и высокими окнами, из которых можно было наблюдать за передвижениями гольфистов на площадке; один из них как раз пытался выбраться из песчаного капкана бункера. Диваны, камин и стены в гостиной были белые. На одной стене висела электрогитара, на другой – черный телевизор с экраном высокого разрешения, с видеомагнитофоном и стереопроигрывателем, куда входили вертушка для виниловых дисков, тюнер и считывающие устройства для CD и кассет.

И ни одной книги. Должно быть, романист держал их у себя в кабинете. Зато здесь стоял рояль с нотами. Из проигрывателя приглушенно доносилась цыганская мелодия: играла скрипка, то рассыпаясь стаккато и трелями, то замирая в меланхолической грусти. И Сервас вспомнил, что писатель по происхождению был венгром.

Эрик Ланг пригласил их сесть и предложил кофе. Сервас прислушался. В остальном доме не было слышно ни звука. Видимо, Ковальский тоже это заметил, потому что, когда писатель появился с подносом, где стоял кофейник с горячим кофе и чашки, он спросил:

– Вы живете один, господин Ланг?

– Да, а что?

– Да так, ничего.

Эрик Ланг уютно устроился на диване напротив полицейских, положил ногу на ногу, достал из кармана белых льняных брюк пачку сигарет и закурил.

– Так чем могу быть вам полезен, господа? – спросил он, разливая кофе по чашкам.

Писатель был благодушен и чуть ли не мурлыкал, как кот с бархатистыми лапками, готовый, однако, в любой момент без предупреждения выпустить острые когти.

– Вам нравятся молодые девушки, господин Ланг? – спросил Ковальский.

– Простите?

– Вы женаты?

– Нет.

– А женщин… вы предпочитаете молодых, не так ли?

– Вы о чем?

– Прошу прощения, видите ли, я прочел те письма… Но речь идет о расследовании преступления, и все, что мы увидели, привело нас к вам.

Ланг слушал его с задумчивым видом, завесившись сигаретным дымом.

– Ничего не понимаю… Вы не могли бы выразиться яснее?

– Хорошо. Для начала: мизансцена преступления в точности совпадает с аналогичной мизансценой в вашем романе «Первопричастница»…

– Да. Когда я прочел статью в газете, это было первое, о чем я подумал, – перебил его романист.

– Гм… И вам не пришло в голову позвонить в полицию?

Ланг поудобнее устроился на диване.

– Призна́юсь, не пришло. Но, полагаю, это рано или поздно снова всплыло бы у меня в мозгу, и я, наверное, все-таки позвонил бы. Но вы сказали «все, что мы увидели, привело нас к вам». Значит, было что-то еще?

– Было.

– А можно узнать, что именно?

Ко бросил на него острый взгляд.

– Не только совпадение мизансцены преступления с тем, что вы пишете в своей книге, но еще и более того: экземпляр этой книги был найден в комнате Амбры Остерман.

– «Первопричастница» пользовалась головокружительным успехом, и ее тираж в общей сложности составил более шестисот тысяч экземпляров, – спокойно ответил Ланг. – А пик успеха пришелся как раз на этот район. Поэтому вероятность обнаружить ее экземпляр в одном из местных домов очень велика.

– Но ведь имя Амбра Остерман о чем-то вам говорит, правда, господин Ланг?

Писатель напрягся.

– Мне не очень нравится ваш тон, комиссар.

– Инспектор… Вы не ответили на мой вопрос.

Ланг пожал плечами.

– Да, конечно, Амбра была одной из моих поклонниц. Какое-то время мы переписывались. Но это было несколько лет тому назад; переписка уже довольно давно прекратилась.

– А почему вы разорвали контакты?

Ланг высокомерно усмехнулся. Его кустистые брови, почти сросшиеся у переносицы, сложились в букву V.

– Это проблема некоторых фанатов. Они становятся очень назойливы, желают принимать участие в вашей жизни, требуют к себе постоянного внимания… Им хочется играть важную роль в вашей жизни, и они считают, что если прочли ваши книги, то получили это право.