Источник счастья - Полина Дашкова (2006)

— Не кричи. Я уже лечу. Иди, открой дверь. Даже я слышу звонок. Сможешь. Ничего страшного. Ну, это они? Передай трубку врачу. Да, здравствуйте. У неё четвёртая группа, резус положительный. Не знаю я срок, не знаю! Куда вы её повезёте? Спасибо, я поняла…

Кольту она улыбнулась и кивнула, поднимаясь по маленькому трапу в его самолёт, продолжала разговаривать, отключила телефон только по просьбе лётчика, на взлёте.

— Сколько лет вашей дочке? — спросил Кольт.

— Двадцать один.

— Ну ничего страшного, не волнуйтесь.

Орлик откинулась на спинку кресла, закрыла глаза и забормотала сквозь зубы:

— Разгильдяйка, обормотка, двоечница несчастная, шпана замоскворецкая.

Кольт вдруг заметил, что по её щекам текут слёзы. Тонкие белые пальцы впились в подлокотники, губы дрожали.

— Елена Алексеевна, так нельзя. Всё будет хорошо, — промямлил Кольт, — хотите выпить? Есть водка, коньяк, всё, что пожелаете.

— Спасибо, я не пью. Извините. Просто все это слишком неожиданно. — Она открыла глаза, высморкалась в салфетку.

Кольт глухо кашлянул.

— Уже известно, кто будет? Мальчик или девочка?

— Какой там известно! Я о её беременности узнала два часа назад, и сама она, кажется, тоже. Я отправила её учиться в Англию, мы не виделись полгода. Я улетела сюда в середине апреля, она вернулась в Москву, у них каникулы в мае. Мы перезванивались, и всё было нормально. Вдруг сегодня заявляет: мама, у меня болит живот. И рыдает в трубку. Я сначала подумала: аппендицит, потом она вдруг сообщает: знаешь, со мной давно уже что-то не то, я поправилась килограмм на пять, и месячных не было почти год.

— Слушайте, как же такое возможно? — удивился Кольт. — Двадцать один — это не пятнадцать, она взрослая женщина. А кто отец?

— Англичанин. Она с ним поссорилась. Говорит, он слишком правильный, пафосный и скучный. Зато с ней не соскучишься. Конечно, я сама виновата. Развелась с её отцом, когда ей было десять, почти не занималась ею. Она росла с бабушкой, с моей мамой, а я всё время в экспедициях. Знаете, что-то подсказывало мне, что не стоило сюда ехать. Я должна была остаться в Москве, дождаться Олю, встретить её, и тогда не было бы сейчас этого безумия. Но сонорхи, они не только меня свели с ума. Их знак, Трехглазую Гаруду, находили на разных континентах, на памятниках разных эпох. Китай, Индия, Египет. Дворец Потала в Тибете. Австралийские аборигены рисуют его на бумерангах и делают ритуальные маски.

— Что такое Гаруда? — спросил Кольт.

— Мифологическое существо, птица с человеческим лицом и орлиными крыльями. Её родственники во времени и пространстве — Самург, жар-птица, птица Феникс. Все они рождены в огне, возрождаются из пепла и владеют тайной физического бессмертия. Но только Гаруда сонорхов имеет третий глаз, ромбовидный, змеиный, причём не на лбу, а на макушке. По форме и месторасположению напоминает младенческий родничок. Возможно, он и есть ключ к тайне, — Орлик нервно усмехнулась, открыла сумку, вытащила сигарету из пачки, но тут же убрала назад.

— Курите, если хотите, — разрешил Кольт и щёлкнул зажигалкой. — Вы сказали: третий глаз — ключ к тайне. Что вы имели в виду?

— Везде, где сонорхи оставляли свои следы, при раскопках рано или поздно обнаруживаются черепа со следами трепанации. Ромбы в головах сделаны профессионально, пациенты после операций оставались живы. Некоторые эксперты считают, что целью операций было воздействие на эпифиз, шишковидную железу. В большинстве древних мифологий эпифиз отождествляется с третьим глазом. Сегодня биологи предполагают, что именно шишковидная железа отвечает за старение и смерть организма. Но ещё в начале двадцатого века это понял один замечательный русский врач. Возможно, именно ему я обязана тем, что лечу сейчас с вами.

Кольт встал. Тут же со своего стула поднялась молоденькая стюардесса.

— Я могу вам помочь?

— Спасибо, не надо. Продолжайте спать, — сказал он и отстранил девушку.