Камни вместо сердец - Кристофер Сэнсом (2015)

Он подошел к стене, и мы с Дириком последовали за ним. Гобелены действительно оказались превосходными: последовательность из четырех полотнищ составляла сцену охоты. Объектом охоты служил единорог, которого всадники поднимали с лежки на первом гобелене, преследовали на втором и на третьем, в то время как на последнем, согласно древней легенде, это существо останавливалось на поляне и ложилось, опустив увенчанную рогом голову на колени улыбавшейся молодой девственницы. Однако улыбка девы была притворной, ибо ее беседку со всех сторон среди деревьев окружали лучники с натянутыми луками. Я вгляделся в причудливое плетение и яркие краски.

– Немецкие, – с гордостью произнес мастер Николас. – Я много торговал с Рейнской землей. Мне пришлось заплатить за них добрую цену. Их продавал торговец, разорившийся во время Крестьянской войны[30]. Эти гобелены – моя гордость и радость, они услаждают мне душу, как наш сад услаждает душу моей жены.

Он едва ли не с почтением провел ладонью по голове единорога:

– Видели бы вы, как мужики смотрят на эти гобелены, когда приходят ко мне на поместный суд! Они пялятся так, словно эти фигуры вот-вот соскочат со стены прямо на них.

И хозяин пренебрежительно усмехнулся.

Оба юноши подошли к нам. Дэвид смотрел на стрелков, готовых выпустить стрелы в единорога.

– Трудно промазать на таком расстоянии, – непринужденно проговорил он. – Олень никогда не подпустит тебя так близко.

Я вспомнил про мозолистые руки Хью и Дэвида спросил:

– Так это вы, молодые люди, практикуетесь на той мишени?

– Каждый день, – с гордостью ответил младший Хоббей. – Это наше любимое развлечение, лучше даже соколиной охоты. Лучшее многих развлечений. Не так ли, Хью? – Он хлопнул товарища по плечу, на мой взгляд сильнее, чем следовало бы. Движением этим Дэвид, на мой взгляд, пытался скрыть тревогу. Мать пристально наблюдала за ним.

– Так. – Кертис обратил ко мне свой непостижимый взгляд. – У меня есть экземпляр недавно напечатанной книги мастера Эшема «Токсофил», представленной королю в этом году. Мастер Хоббей подарил мне ее на день рождения.

– В самом деле? – удивился я. Эту же самую книгу, по словам королевы, читала леди Елизавета. – Мне хотелось бы познакомиться с ней.

– Вы интересуетесь стрельбой из лука, сэр? – вежливо осведомился Хью.

Я улыбнулся:

– Скорее, я интересуюсь книгами. Телосложение мое не создано для стрельбы.

– Я охотно покажу вам мою книгу. – На лице молодого Кертиса впервые появились признаки некоторого оживления.

– Как-нибудь попозже, – вмешался Хоббей-старший. – Наши гости провели в дороге пять дней. Горячая вода ждет вас в комнатах, господа, не дайте ей остыть. А потом спускайтесь к нам вниз. Я приказал слугам приготовить добрый ужин.

Щелкнув пальцами, он приказал пожилой служанке:

– Урсула, проводи мастеров Дирика и Шардлейка в их комнаты.

Женщина провела нас наверх, в коридор, сквозь стрельчатые окна которого я увидел старинный монастырь с его заново разбитыми клумбами, такой мирный в удлинявшихся тенях. Урсула открыла передо мной дверь в просторную гостевую комнату с кроватью под балдахином. На столе возле трех писем курилась парком лохань с водой.

– Благодарю вас, – проговорил я.

Служанка коротко кивнула. Позади нее, в дверях, Дирик наклонил голову.

– Теперь вы видите, насколько благоденствует мастер Кертис? – спросил он.

– Так может показаться. На первый взгляд.