Камни вместо сердец - Кристофер Сэнсом (2015)

– Действительно так, – согласился я. Тем не менее в позиции Хоббея был определенный смысл. В Лондоне мальчик Хью потерял всю свою семью.

Бесс продолжила прежним невыразительным тоном:

– Миновали годы. И в конце прошлого Майкл получил в Дорсете место преподавателя при детях крупного землевладельца. Однако память о маленьких Кертисах не покидала его. Он часто говорил, что хотел бы узнать, что сталось с Хью.

Нахмурившись, она посмотрела на собственные колени.

Королева вновь взяла слово:

– Продолжай, Бесс, ты должна рассказать все до конца, хотя я знаю, что последняя часть твоего рассказа тяжелее всего.

Посмотрев на меня, пожилая дама заставила себя успокоиться:

– Вернувшись из Дорсета, Майкл направился ко мне в Истер. Он появился в моем доме в ужасном виде, бледный, растерянный, едва ли не умалишенный. Он не стал говорить мне о причине этого, однако через несколько дней вдруг спросил, нет ли у меня знакомых среди адвокатов. «Зачем?» – спросила я его. К моему изумлению, он ответил, что хочет обратиться в Сиротский суд с прошением об изъятии Хью из опеки семьи Хоббеев. – Она глубоко вздохнула. – Я ответила ему, что с адвокатами незнакома, и спросила, почему он решил заняться этим сейчас, по прошествии шести лет. Сын сказал, что дело там такое, что годится не для ушей ни мужчины, ни женщины и подходит только для судейского слуха. Скажу вам, сэр, я начала опасаться за рассудок Майкла. Просто вижу сейчас, как он сидел передо мной в том маленьком домике, которым я владею по доброте королевы. В свете очага его лицо показалось мне изборожденным морщинами… старым. Да, старым, хотя сыну моему еще не исполнилось тридцати лет. Я предложила ему посетить мастера Дирика. Однако мой мальчик с горечью усмехнулся и сказал, что это – последний человек, к которому он хотел бы обратиться.

– Это справедливо. Если Дирик представляет Хоббея в опекунстве, он не может выступить против него по тому же вопросу, – вставил я.

– Но этим дело не ограничилось, сэр. Голос Майкла был полон гнева.

Ощутив воцарившуюся в комнате полную тишину, я посмотрел в сторону окон. Камеристки оставили шитье и слушали столь же внимательно, как и мы с королевой.

– Я подумала, что на пути домой из Дорсета Майкл мог посетить Хью, – стала рассказывать дальше Кафхилл. – Я спросила его об этом впрямую, и он признал, что так оно и было. Он не стал предупреждать о своем приезде, так как Николас мог не принять его. Сын сказал, что по прибытии обнаружил, что там было совершено нечто ужасное. И теперь он намеревался найти адвоката, которому можно довериться, а если он не сможет это сделать, то выступит в суде сам.

– Жаль, что ты не обратилась прямо ко мне, Бесс, – проговорила королева. – А ведь могла бы.

– Ваше величество, я тогда опасалась того, что сын мой теряет рассудок. Я не могла представить себе ничего такого, что могло бы случиться с Хью, приведя Майкла в подобное состояние. Вскоре после этого сын сказал мне, что нашел собственное жилье. Он заявил, что не станет возвращаться в Дорсет. Он…

Тут Бесс, наконец, не выдержала, закрыла лицо ладонями и разрыдалась. Екатерина, склонившись, прижала ее голову к своей груди.

Когда мистрис Кафхилл, наконец, овладела собой, королева подала ей носовой платок, который та принялась крутить и комкать в руках. Но, в конце концов, она заговорила, низко опустив голову, так что я видел лишь верх ее белого чепца: