Талантливый мистер Рипли - Патриция Хайсмит (2016)

До этого дом вовсе не казался Тому дворцом, но, разумеется, он был тем, что итальянцы называют «палаццо»: двухэтажное строение строгой наружности, построенное больше двух столетий назад, в главный вход можно попасть только со стороны Большого канала, на гондоле, широкие каменные ступени спускаются в воду. Железные двери открывались с помощью ключа длиной в восемь дюймов, а за железными дверями были деревянные, которые тоже открывались огромным ключом. Том обычно пользовался черным ходом, со стороны Виале Сан-Спиридионе, за исключением тех случаев, когда хотел поразить своих гостей, подвозя их к дому на гондоле. Через задний вход – это была каменная стена четырнадцати футов высоты, ограждавшая дом от улицы, – можно было попасть в сад, несколько неухоженный, но все же зеленый, с двумя сучковатыми оливковыми деревьями и купальней для птиц в виде широкой неглубокой чаши, которую держал в руках обнаженный юноша, высеченный в камне, как можно было догадаться, в древности. Вполне подходящий сад для венецианского дворца, немного запущенного, нуждавшегося в реставрации, которую и не думали начинать, но, безусловно, прекрасного, потому что он был построен больше двухсот лет тому назад. Интерьеры казались Тому идеальными; именно таким и должен быть дом цивилизованного холостяка, по крайней мере в Венеции; на первом этаже, и в вестибюле, и во всех комнатах – черно-белый мраморный пол в виде шахматной доски, на втором этаже – бело-розовый мраморный пол, мебель, которая казалась вовсе не мебелью, а воплощенной музыкой шестнадцатого века, исполненной на гобоях, флейтах и виолах да гамба. Он заставил своих слуг, Анну и Уго, молодую итальянскую пару, которые уже работали в Венеции на американца и знали разницу между «Кровавой Мэри» и crème de menthe frappé,[86] до блеска надраить шкафы с резьбой, комоды и стулья – так, чтобы в них, когда проходишь мимо, отражался и переливался тусклый свет. Единственным более или менее современным помещением была ванная. В спальне Тома стояла кровать громадных размеров, ширина ее превосходила длину. Том украсил свою спальню серией панорам Неаполя с 1540 по 1880 год, которые он отыскал в антикварном магазине. Более недели он, ни на что больше не отвлекаясь, украшал свой дом. В его вкусе появилась определенность, которой не было в Риме, да его римская квартира и не давала повода для проявления вкуса. Теперь он чувствовал себя во всех отношениях увереннее.