Граница льдов - Линкольн Чайлд, Дуглас Престон (2007)

Пока он смотрел на коллекцию переломанных костей, Брамбелл вдруг почувствовал, что в нем просыпается нехарактерное для него любопытство. Тишину нарушила мелодия «Парень из Шилейлы». Весело насвистывая, доктор быстро закончил размещение костей на столе. Он осмотрел имущество: пуговицы, клочки одежды, старый сапог. Конечно, сапог был только один. Другого эти легкомысленные мальчишки не нашли. Как, впрочем, и правой ключицы, и части подвздошной кости, левой лучевой кости, костей запястья… Он составил мысленный список недостающего. По крайней мере череп был в комплекте, хотя и из нескольких кусков.

Брамбелл наклонился ниже. Череп тоже был испещрен предсмертными переломами. Обод глазной орбиты тяжелый, по-мужски крепкий. Несомненно, мужчина лет тридцати пяти, возможно, сорока. Небольшого роста, не больше пяти футов и семи дюймов, но мощного телосложения, с хорошо развитой мускулатурой. Многолетняя работа в поле. Никаких сомнений. Вполне соответствует описанию космического геолога Нестора Масангкея, которым снабдил Брамбелла Глинн.

Многие зубы сломаны под корень. Выглядят так, будто в предсмертных судорогах бедняга выбил все зубы и даже расколол череп. В сущности, переломана каждая кость, которая могла быть сломана. Брамбелл не мог представить, что могло привести к таким обширным повреждениям. По-видимому, это был удар спереди, нанесенный одновременно по всему телу, от головы до пальцев ног. Он вспомнил несчастного парашютиста, вскрытие которого проводил еще во время учебы. Парень неправильно упаковал свой парашют и упал с трех тысяч футов на шоссе.

Брамбелл затаил дыхание. Свист неожиданно замер у него на губах. Он был так поглощен изучением переломов костей, что не обращал внимания на другие их характеристики. Теперь, когда он это сделал, Брамбелл увидел, что проксимальные фаланги показывают отслаивание и размельчение, характеризующее сильное нагревание или горение. Почти все периферические фаланги отсутствуют, по-видимому, полностью сгорели. На ногах и на руках. Доктор наклонился еще ниже. Сломанные зубы были опалены, хрупкая эмаль развалилась.

Брамбелл обвел взглядом останки. Теменная кость сильно повреждена огнем, она мягкая и крошится. Он наклонился и понюхал. Ну да, он даже чувствует специфический запах. Что же это было? Брамбелл взял в руки пряжку. Чертова штука расплавилась. И единственный сапог не просто сгнил, он тоже обгорел. И клочки одежды тоже обгорелые. Этот дьявол, Глинн, ни словом не упомянул об этом, хотя наверняка заметил.

Брамбелл откачнулся назад. С едва заметным сожалением он пришел к выводу, что нет абсолютно никакой мистики. Теперь он точно знал, как умер геолог.

В слабо освещенной лаборатории снова раздалась мелодия «Парень из Шилейлы». Теперь мотив звучал немного печальней, пока Брамбелл закрывал ящик с вещественными доказательствами и возвращался в свою койку.

Остров Десоласьон

10 часов

Макферлейн стоял в центре связи у замерзшего окна и рукой протаивал на нем просвет. Над Пастью Генуксы висели тяжелые облака, набрасывавшие темный покров на острова у мыса Горн. Позади него Рочфорт, сосредоточенный больше обычного, стучал по клавиатуре графопостроителя.

В последние полчаса наблюдалась лихорадочная активность. Прикрывавшая метеорит постройка из рифленого металла была убрана в сторону, а поверхность метеорита очищена до мельчайшей соринки — темно-коричневый шрам на сказочной белой стране снегов. Занятая каким-то странным делом, там суетилась небольшая армия рабочих. Переговоры по радио, полные непонятных технических терминов, наводили на мысль о вавилонском столпотворении.

Басовито выл ветер. Макферлейн чувствовал, как у него ускоряется пульс.

Распахнулась дверь, появилась Амира с широкой улыбкой на лице. Следом за ней вошел Глинн. Он сразу подошел к Рочфорту.

— Последовательность подъема отработана? — спросил он.

— Проверь.

Глинн взял рацию: