Первородный грех - Филлис Джеймс (2005)

Уйдя с Хиллгейт-стрит, Кейт и Дэниел забрали свою машину со стоянки полицейского участка Ноттинг-Хилл-Гейта и проехали коротким путем до магазина Деклана Картрайта. Магазин был открыт, и в переднем помещении бородатый старик в ермолке и длинном черном сюртуке, пожелтевший от старости, показывал покупателю викторианское бюро; его костлявые желтые пальцы любовно поглаживали инкрустацию на крышке. Он был явно слишком занят, чтобы заметить их приход, несмотря даже на бряцание дверного колокольчика, но покупатель обернулся, а вслед за ним обернулся и старик.

— Мистер Саймон? — спросила Кейт. — У нас договоренность о встрече с мистером Картрайтом.

Прежде чем она успела вынуть и показать ему служебное удостоверение, старик ответил:

— Там, в задней комнате. Прямо за этой. Проходите. Он в задней комнате.

Он сразу же снова повернулся к бюро. Руки у него дрожали так сильно, что пальцы стучали по крышке. Что же произошло у него в прошлом, думала Кейт, что могло породить такой страх перед властью, такой ужас перед полицейскими?

Они прошли через магазин, спустились на три ступеньки вниз и оказались в помещении, похожем на оранжерею в задней части дома. Посреди беспорядочных куч самых разнообразных предметов Деклан Картрайт беседовал с покупателем. Покупатель был человек очень крупный и очень смуглый, в пальто с каракулевым воротником, а голову его венчала лихо заломленная шляпа из мягкого фетра; он через специальную линзу внимательно рассматривал брошь с камеей. Кейт могла лишь сделать вывод, что человек, являвший собой столь яркую карикатуру на мошенника, вряд ли мог отважиться быть им на самом деле. Как только они вошли, Картрайт сказал:

— Чарли, почему бы тебе не пойти купить себе чего-нибудь выпить и все обдумать? Вернешься примерно через полчаса. Это легавые пришли. Я оказался замешан в убийстве. Не смотри так испуганно, я никого не убивал. Просто мне надо подтвердить алиби человека, который мог это сделать.

Покупатель, бросив быстрый взгляд на Кейт и Дэниела, вышел небрежной походкой.

Кейт снова достала было свое удостоверение, но Деклан махнул рукой:

— Все в порядке, не беспокойтесь. Я полицейских с одного взгляда узнаю.

Вероятно, он был необычайно миловидным ребенком, подумала Кейт. И до сих пор что-то детское сохранялось в его мальчишеском лице, с копной непослушных кудрей над высоким лбом и огромными глазами, с красивой формы, но капризным ртом. Однако в его оценивающем взгляде, брошенном на Кейт и Дэниела, можно было различить зрелую чувственность взрослого мужчины. Кейт заметила, как напрягся рядом с ней Дэниел, и подумала: «Герой не его романа и, уж конечно, не моего».

Так же, как Фарлоу, он отвечал на их вопросы с полунасмешливой беззаботностью, но между этими двумя людьми была весьма существенная разница. У Фарлоу они не могли не ощутить присутствия интеллекта и внутренней силы, все еще живущей в его трагически иссохшем теле. Деклан Картрайт был слаб и напуган, так же напуган, как старый Саймон, но по иной причине. Голос у него срывался, руки беспокойно двигались, а попытки шутить были столь же неубедительны, как его тон. Он говорил:

— Моя невеста предупредила, что вы придете. Полагаю, вы здесь не для того, чтобы посмотреть на антиквариат, но я как раз получил несколько очень милых предметов стаффордширского фарфора. Все приобретено совершенно законно. Я мог бы уступить их вам по сходной цене, если вы не сочтете это подкупом полицейских при исполнении ими служебных обязанностей.

— Вы с мисс Клаудией Этьенн помолвлены и собираетесь пожениться? — спросила Кейт.

— Я помолвлен с мисс Этьенн, но не уверен, что она помолвлена со мной. Вам придется у нее спросить. Помолвка с Клаудией — состояние весьма неустойчивое. Все зависит от того, как она к этому относится в каждый данный момент. Но мы были помолвлены — во всяком случае, я думаю, что были, — когда отправились на прогулку по реке вечером в четверг.