Первородный грех - Филлис Джеймс (2005)

Она прошла через комнату и опустилась на колени рядом с ним. Он не задавал ей вопросов о книгах по специальности, и Кейт заметила, что все они лежат аккуратными стопками рядом с ящиком. Одну за другой она стала устанавливать их на самую нижнюю полку: экземпляр последнего выпуска «Статистики уголовных преступлений», «Закон 1974 г. о свидетельских показаниях в полицейских и уголовных судах», блэкстоновский «Справочник к Закону 1991 г. об уголовном судопроизводстве», «Полицейское право» Баттеруорта, «Современное доказательственное право» Кина, «Уголовное право» Клиффорда Хогана, учебник по полицейской подготовке и «Доклад о создании Совета по регулированию отношений с сотрудниками полиции» Шихи. Кейт подумала: типичная коллекция начинающей женщины-профессионала… Интересно, подумала она еще, то, что Элан отложил эти книги в сторону, ни слова о них не сказав, не есть ли некий комментарий, может быть, даже осуждение, и не только ее библиотеки? В первый раз за несколько лет она взглянула на их отношения глазами стороннего и критически настроенного наблюдателя. Вот перед нами женщина-профессионал, успешная, честолюбивая, знающая, к чему стремится. Изо дня в день пытаясь справиться с грязным ворохом неупорядоченных человеческих судеб, она сумела исключить грязь и беспорядок из своей собственной жизни. Необходимым элементом этой хорошо организованной самодостаточности должен был стать любовник — умный, привлекательный, являющийся по первому зову, умелый в постели и непритязательный за ее пределами. Более трех лет всем этим требованиям прекрасно отвечал Элан Скалли. Она знала, что в ответ дает ему нежность, верность, доброту и понимание: давать ему все это ей не составляло труда. И разве удивительно, что он, целиком отдав себя ей, хотел стать для нее чем-то гораздо большим, чем просто эквивалентом какой-то модной вещи?

Она молола зерна, с наслаждением вдыхая свежий запах кофе. Никакой напиток не имел такого замечательного вкуса, как запах кофейных зерен. Потом они пили кофе, усевшись на пол, опираясь спинами о еще не раскрытый упаковочный ящик. Кейт спросила:

— Каким рейсом ты улетаешь в следующую среду?

— В одиннадцать утра. «Бритиш эйруэйз», 175. Ты не передумала?

Она чуть было не ответила: «Нет, я не могу, Элан. Это невозможно», — но удержалась. Это было не невозможно. Она вполне могла бы передумать. Если говорить честно, она просто не хотела. Они уже много раз обсуждали проблему своих отношений, и теперь она твердо знала — компромисса быть не может, Кейт понимала, что он чувствует и чего хочет. Элан вовсе не пытался ее шантажировать. Ему выпала удача получить на три года работу в Принстонском университете, и он очень хотел туда поехать. Это было важно для его карьеры, для его будущего. Но он готов был остаться в Лондоне, остаться работать на своем прежнем месте — в библиотеке, если бы Кейт согласилась связать себя обязательствами по отношению к нему, согласилась бы выйти за него замуж или по меньшей мере жить с ним вместе и родить ему ребенка. Дело было не в том, что Элан считал свою карьеру важнее, чем ее: в случае необходимости он мог бы на время бросить библиотеку и оставаться дома, пока она работает. Но ему надоело существовать на задворках ее жизни. Кейт была женщиной, которую он любил, вместе с которой хотел провести жизнь. Он готов отказаться от Принстона, но не ради того, чтобы все продолжалось так, как есть: жить, встречаясь с ней лишь тогда, когда позволяет работа, зная, что он — ее любовник и никогда не сможет стать для нее чем-то большим.

И она сказала:

— Я не готова к замужеству, Элан. И к материнству. Может быть, никогда не буду готова — особенно к материнству. У меня ничего хорошего из этого не получится. Видишь ли, меня этому никто никогда не учил.

— Не думаю, что это требует особого обучения.

— Но это требует любви к особым обязанностям. Вот этого я не могу дать. Человек не может дать то, чего никогда не имел.