Призванная для Дракона - Алина Углицкая (2020)

Сначала это был просто глупый страх темноты, потом, стоило ей остаться одной, из каждого угла начинал мерещиться темный мужчина. Постепенно Тае стало казаться, что за ней следят. Она все время чувствовала на себе чей-то взгляд: холодный, пронизывающий, выжидающий…

Она все списывала на свое волшебное перемещение, внезапную беременность и прочие факторы. А иногда начинала бояться, что сходит с ума. И молчала. Крейна решила ничего не говорить ни о видениях, ни о своем попаданном происхождении. Она надеялась, что со временем все образуется, главное, в это верить.

Но вскоре видения превратились в навязчивые сны, в которых она от кого-то убегала по мерзлой траве.

Каждую ночь ей снилось, что она бежит сквозь густой лес от погони. Ветки хлещут ее по лицу, рвут одежду. Ледяной воздух врывается в легкие сотнями игл, дыхания не хватает, а где-то за спиной трубят охотничьи рожки, слышится гиканье загонщиков и хриплый рев каких-то зверей, с которыми ей совсем не хотелось столкнуться.

Во сне Тая понимала, что это она — добыча. Это ее загоняют как дичь. Это «он» хочет забрать у нее ребенка. И бежала с единственной мыслью: уйти. Уйти как можно дальше, пересечь невидимую границу, за которой темные охотники и их страшный предводитель уже не тронут ее.

Она знала, что эта граница есть, но каждый раз, когда понимала, что спасение уже рядом, у самого уха раздавался жуткий рев. Чье-то горячее смрадное дыхание опаляло затылок, и девушка просыпалась в холодном поту с замирающим сердцем.

И каждый раз ребенок внутри нее начинал нервно толкаться, будто чувствовал страх матери.

Охваченная паникой, Тая обхватывала живот руками, гладила его и начинала шептать «Отче наш».

Нет, она не была религиозной, как раз наоборот, прежде и не задумывалась о существовании Бога. Но теперь молитва, которую в детстве заставила выучить бабушка, сама возникала в ее голове.

— Боженька, — отчаянно шептала она в темноту, — пожалуйста, помоги моему ребеночку! Больше ни о чем тебя не прошу. Помоги моему ребеночку. Если ты мне его дал, так дай же возможность родить и вырастить. Не отнимай его у меня! Не позволь этому… этому… забрать его у меня…

Даже наедине с собой она не могла озвучить свой страх. Сформулировать то, что ее пугало.

Днем страх развеивался. Казался глупым капризом.

Ну, подумаешь, кошмар приснился. С кем не бывает? Это все нервы. Вот она обживется здесь, пообвыкнет — и все пройдет. И вообще, она же читала: у беременных часто возникают стрессы на нервной почве. Может, с ней то же самое? Надо просто пережить и забыть.

И Тая с особым усердием начинала возиться на кухне или облагораживать очередную комнату. Крейн не вмешивался. Только хмуро наблюдал, как она вытаскивала из сундуков давно позабытое столовое серебро, помутневшие от времени кристаллы, когда-то заменявшие свечи, и прочее барахло.

— Что это? — спросила она, когда нашла такой кристалл в первый раз. Он походил на восьмигранную голубую сосульку, растущую вверх, и был закреплен в серебряном «подсвечнике».

— Светильник, — ответил Крейн без изысков.

— Да? — Тая покрутила находку, оглядывая со всех сторон. Но ни кнопки, ни проводов, ни прочих признаков электрического прибора не обнаружила. — И как его включить?

— Никак. Кристалл разряжен. Его надо выставить на солнце, если хочешь, чтобы он заработал.

— Ага, — глубокомысленно изрекла девушка, выкладывая в кучу еще несколько светильников.

С фонариками, работающими на солнечных батареях, она была знакома не понаслышке. Но Крейна об этом незачем знать.

Но если Тая думала, что ее новоиспеченный супруг ничего не замечает, то весьма ошибалась. В один из дней, за завтраком, он вдруг отложил вилку и заглянул ей прямо в глаза.

— Скажи, что происходит?

Тая улыбнулась, отчаянно пытаясь скрыть нервозность.

— Ничего.

— Врешь.

Похоже, улыбка вышла не слишком убедительной.