А потом застонала, мучительно выгибаясь всем телом.

Охваченный подозрением, Крей потянулся к ней. Коснулся лица.

Кожа девушки полыхала.

Однажды он уже видел нечто подобное. И надеялся, больше никогда не увидеть.

Тая что-то шептала в полусне-полубреду. Ее губы, искусанные в кровь, шевелились, но голос был таким тихим, что даже острый слух дергани смог разобрать слова.

Опустившись на одно колено, Крей склонился над девушкой, пытаясь понять, что она говорит. И услышал:

— Больно… так больно…

Да, больно. НАТО — демон ночных кошмаров любит причинять боль изноет в этом толк. Только кто его вызвал, и кто привязал к женщине, вынашивающей ребенка?

Крейн даже представить себе не мог, что такой мерзавец найдется.

Но, видимо, он забыл, на что способны его сородичи ради того, чтобы вернуть свою игрушку.

В темноте раздалось проклятье.

Крейн обманывал сам себя. В глубине души он прекрасно знал, кто в Латгейра обладает достаточной силой и знаниями, чтобы вызвать НАТО и сделать привязку. И знал единственный способ, развеять морок хотя бы на время.

Положив руки на виски девушки, он позвал:

— Тая, проснись!

Она дернулась, забилась, запутываясь в одеяле все больше. На лице отразился панический ужас.

— Нет! — закричала, отталкивая его руки. — Он идет за мной… Он здесь!..

— Проснись! — он легонько встряхнул ее за плечи. — Открой глаза, это сон! Тебе ничего не грозит.

— Нет… нет…

Только сейчас Крейн заметил, что глаза Таи открыты. Но в них не было ни намека на сознание. Девушка все еще оставалась во власти кошмара.

— Пожалуйста… — она снова захныкала. А потом вцепилась пальцами в ворот его рубахи и зашипела раненой змеей: — Убей! Убей меня…

Побледнев, Крейн отпрянул.

Заскулив, девушка мотнулась задним, не разжимая хватки.

Но это была не Тая.

Не та Тая, которую он знал.

Не та, что смеялась и пела поутру, готовя завтрак. Не та, что загибала пальцы, с мечтательным видом говоря: «Я хочу!..». Не та, что заставила его таскать тяжеленую дубовую мебель из одной комнаты в другую, только потому что там, по ее мнению, эта мебель смотрелась лучше.

Сейчас перед ним сидело забитое жалкое существо.

Был только один способ привести ее в чувство. Шок.

Сжав зубы, Крейн ударил девушку по лицу.

Ударил, контролируя силу, чтобы боль не была больше, чем нужно. Ударил, ломая себя и испытывая боль в страз сильнее, чем она.

Потому что ни один дёрг не может безнаказанно причинить вред той, с кем сочетался браком перед богами.

Тая вскрикнула. В ее глазах мелькнуло узнавание. Ошарашенная, она приложила ладонь к горящей щеке.

— Т-ты… — она всхлипнула. — Т-ты…

«Ударил меня…»

Он не дал ей договорить. Схватил в охапку, чувствуя, как внутри все опускается от нахлынувшего облегчения. Прижал к себе. А потом начал осыпать поцелуями лоб, щеки, глаза, полураскрытые губы, ощущая на языке вкус ее крови и слез.

Его сердце колотилось, словно безумное. Кровь ударила в голову и почти затмила рассудок. Столько дней он держался, скрывал желание. Но сегодня его самоконтроль, похоже, дал трещину.

Поцелуи Крейна были торопливыми, порывистыми, они жалили, точно укусы.

— Крейн? — простонала Тая, когда он начал целовать ее шею, опускаясь все ниже. — Подожди… Посмотри на меня в…

Но он будто не слышал.

— Хватит!

Она с силой оттолкнула его.

Дёрг со стоном уткнулся ей в шею.

Несколько секунд они сидели, застыв в неудобной позе. Потом он поднял голову. В потемневших глазах мужчины отразилась потаенная боль.

— Прости, — выдохнул он, отпуская ее. — Я не сдержался.

Но подняться Тая ему не дала.