Лихорадка - Тесс Герритсен (2008)

Журналист посмотрел ей в глаза.

– Только не говорите мне, что вы в него верите.

Митчелл Грум начинал нравиться Клэр.

Открылась входная дверь, и Вера протопала к своей стойке с почтой в руках. Не церемонясь, она вывалила бумажный ворох на стол. Клэр окинула взглядом стопку конвертов, и у нее пересохло в горле.

– Извините, – сказала она, обращаясь к Груму. – Мне надо работать.

– Фландерс, Айова. Имейте это в виду, – отозвался он и, махнув рукой, вышел из здания.

Забрав почту, Клэр прошла в свой кабинет и закрыла за собой дверь.

Она села за стол и, быстро просмотрев конверты, с облегчением откинулась на спинку кресла. Отсрочка еще на день: ни на одном из конвертов не значился обратный адрес адвоката. Может, Пол Дарнелл блефовал? Может, и не будет никаких судебных исков?

Она позволила себе расслабиться и, запрокинув голову, почувствовала, как отступает напряжение. Потом потянулась к лежащему сверху конверту и вскрыла его. Уже через мгновение она снова была, как натянутая струна.

В конверте лежала записка от Рейчел Соркин – той самой, которая сообщила о ранении Элвина Клайда.

«Доктор Эллиот!

Это письмо я получила сегодня по почте. Думаю, вам следует с ним ознакомиться.

Рейчел.

P.S. Я не верю ни одному слову».

К записке Рейчел было приколото отпечатанное на машинке послание:

«Всем, кого это касается.

Я хочу сообщить вам о тревожном происшествии. Третьего ноября доктор Клэр Эллиот совершила покушение на пациента больницы. Хотя все произошло на глазах нескольких свидетелей, дело не было предано широкой огласке. Если доктор Эллиот является вашим лечащим врачом, возможно, вам стоит пересмотреть свой выбор. Пациенты имеют право знать все о своем докторе.

Обеспокоенный медицинский работник».

В служебном помещении больницы ее ожидали три человека. С доктором Сарники она была знакома и имела о нем очень приятное впечатление. По-домашнему уютный, с мягким голосом, он считался не только заботливым врачом, но и умелым дипломатом – именно ему удалось разрешить недавний трудовой конфликт с медсестрами. Рядом с ним сидел Роджер Хэйс, главный администратор больницы, о котором Клэр почти ничего не знала, кроме того, что он вежлив и улыбчив.

Зато третий человек был ей очень хорошо знаком. Это был Эдам Делрей.

Когда она села по другую сторону длинного стола, коллеги приветствовали ее вежливыми кивками. Нервы у нее были напряжены до предела. На столе перед Сарники лежала копия того же анонимного письма, которое ей переслала Рейчел.

– Вы уже видели это? – осведомился он.

Она мрачно кивнула.

– Одна из пациенток переслала мне копию. Я обзвонила остальных и узнала, что еще шестеро получили то же самое.

– Ко мне это письмо поступило сегодня утром.

– Информация сильно преувеличена, – проговорила Клэр. – Разумеется, я не нападала на пациента. Это письмо преследует одну-единственнуто цель – нанести ущерб моей репутации. – Она в упор посмотрела на Эдама Делрея. Он твердо встретил взгляд, даже не моргнув; в его глазах не промелькнуло и тени вины.

– Что именно произошло третьего ноября? – спросил Хэйс.

Клэр невозмутимо ответила:

– Я взяла пробу крови у Тейлора Дарнелла, чтобы сделать расширенный анализ на наркотики и токсины. Я уже рассказала доктору Сарники, кто еще присутствовал в палате. Кто был свидетелем. Я не нападала на пациента. Это был обычный забор крови.

– Рассказывайте и про все остальное, – вмешался Делрей. – Или вы собираетесь упустить самую важную деталь? А именно то, что вы не имели права брать кровь.

– Так почему вы это сделали? – продолжал расспросы Хэйс.

– У мальчика был наркотический психоз. Я хотела выявить наркотик.

– Никакого наркотика в крови нет, – возразил Делрей.

– Вы не можете этого знать, – парировала она. – Вы не проводили тест.