– Ну, и что за лечение вы мне предлагаете?

– Я вот что вам скажу, Мейрид, – предупреждение болезни лучше лечения.

– И что?

– А то, что… – Клэр покосилась на пачку ментоловых сигарет, лежавшую на кухонном столе. Эту марку обычно рекламировали томные худые красотки в шелковых платьях и меховых боа, неизменно окруженные мужчинами. – Думаю, вам пора бросить курить.

– А что вы имеете против пенициллина?

Клэр предпочла оставить ее вопрос без ответа, вместо этого переключив внимание на дровяную печь, пыхтевшую посреди жарко натопленной кухни.

– Эта печь тоже вредит вашему горлу. Она высушивает воздух и наполняет его дымом и едкими парами. У вас ведь есть масляный обогреватель?

– Дрова дешевле.

– Но вы будете лучше себя чувствовать.

– Дрова мне достаются бесплатно, от племянника.

– Хорошо, – вздохнула Клэр. – Ну, а как насчет того, чтобы отказаться от сигарет?

– А как насчет пенициллина?

Они уставились друг на друга, становясь врагами из-за трехдолларовых таблеток.

В конце концов Клэр уступила. У нее не было сил и желания вступать в полемику – мало того, что в столь поздний час, так еще с такой упертой старухой, как Мейрид Темпл. «В последний раз», – уговаривала она себя, отыскивая в чемоданчике бесплатные образцы антибиотика.

Мейрид подошла к печке и подкинула туда полено. Облако дыма вырвалось наружу, усилив духоту в помещении. Даже у Клэр запершило в горле.

Мейрид схватила каминные щипцы и пошуровала в топке.

– Я еще кое-что слышала про эти кости, – сообщила она.

Клэр продолжала пересчитывать таблетки. Подняв голову, она увидела, что Мейрид внимательно изучает ее. Настороженно. Мрачно.

Старуха развернулась и с шумом захлопнула чугунную заслонку печи.

– Говорят, это старые кости.

– Да, это так.

– И насколько старые? – Тусклые глаза снова поймали взгляд Клэр.

– Им лет сто, а может, и больше.

– Они в этом уверены?

– Думаю, да. А почему вы спрашиваете?

Беспокойный взгляд снова метнулся в сторону.

– Вы даже не представляете, что творится в этих краях. Неудивительно, что они нашли кости на ее земле. Вы ведь знаете, кто она? Впрочем, она здесь не одна такая. На прошлый Хэллоуин они разожгли огромный костер, прямо на кукурузном поле Уоррена Эмерсона. Этот Эмерсон, он тоже из их породы.

– Какой породы?

– Если женщина ведьма, то мужчина кто? Колдун?

Клэр расхохоталась. И очень зря это сделала. Мейрид явно разозлилась.

– А вы порасспросите местных, – настаивала она. – Все вам расскажут про костер на поле Эмерсона в ту ночь. И сразу после этого в городе стали хулиганить дети.

– Но это происходит повсюду. Дети всегда шалят на Хэллоуин.

– Это их священная ночь. Черное Рождество.

Глядя в глаза старухи, Клэр поймала себя на том, что ей совсем не нравится Мейрид Темпл.

– Каждый имеет право на свою веру. Если это никому не причиняет вреда.

– Вот, в этом-то все и дело, верно? Мы просто не знаем наверняка. Видите, что после этого происходит.

Клэр резко захлопнула свой чемоданчик и поднялась.

– Рейчел Соркин занимается своими делами, Мейрид, и не лезет ни в чью жизнь. Думаю, всем в этом городе стоит последовать ее примеру.

И снова кости, думала Клэр по дороге к своему последнему пациенту. Все хотят знать про кости. Кому они принадлежат, когда были захоронены. И вот сегодня возник новый вопрос, совершенно неожиданный для нее: почему их обнаружили во дворе дома Рейчел Соркин?

«Это их священная ночь. Черное Рождество».