Город мертвых - Город мертвых (2016)

Когда Расти Биллингхем и Коррина добрались до верха темной лестницы, дверной звонок прозвучал снова. В обычных обстоятельствах он был бы даже приятен, два такта какой-то классической мелодии, возможно, что-то из Бетховена, однако сейчас каждая нота казалась ледяной и зловещей, пробирала так, словно ее играли на позвоночнике. Дважды, с малым перерывом, нажимать звонок на двери совершенно темного дома – это напоминало насмешку, если не издевательство. Они говорили: «Мы знаем, что вы там. Если не выйдете поиграть, мы организуем игру у вас».

На крыше переднего и заднего крыльца открывались окна. Но на каждом крыльце стояли убийцы, кого бы или что они собой ни представляли. Выхода не было, только вверх.

– У тебя есть чердак? – спросил Расти.

– Да, но…

– Где в него вход?

– В шкафу главной спальни.

Зазвенело разбитое стекло. Звук донесся из задней части дома.

– Показывай дорогу, – сказал Расти. – Быстро!

Он всего раз бывал на втором этаже ее дома, во время экскурсии перед ужином, тогда они держали в руках по бокалу хорошего красного вина и вечер был предельно приятным, а мир абсолютно нормальным. Она знала свой дом гораздо лучше, и даже в темноте, в неверном свете, проникавшем сквозь окна, Коррина провела его по коридору, через дверь, по спальне, в большой шкаф.

Внизу снова ударили по стеклу, Расти закрыл за ними дверь и нащупал шнурок выключателя. С люка в потолке свисал шнур. Парень потянул, люк открылся, запели тугие пружины, и показалась складная лестница.

– Но с чердака нет другого выхода, – сказала Коррина. – Мы окажемся в западне.

Вытаскивая лестницу, Расти прошептал:

– Я не буду подниматься. Только ты. – Он распустил простой узел, удерживавший шнур на кольце с нижней части люка. – А я их отвлеку. Насколько им известно, я единственный человек в этом доме. Если они поймают меня, то могут не так тщательно обыскивать все.

– Нет. Я тебе не позволю.

– Глупо умирать нам обоим, – прошептал он, схватил ее за плечи и поцеловал так, как никогда не целовал в течение их совершенно платонического романа, а затем промолвил: – Давай. Вверх!

Она забралась в темноту.

Когда достигла верха, он сказал ей вслед:

– Сиди тихо.

Коррина, обернувшись, посмотрела вниз, бледная, как церковная облатка.

– До… долго?

– Пока я не вернусь.

Она не спросила, что делать, если он никогда не вернется. Коль спросила бы, он не знал бы, что ответить.

Когда Расти свернул лестницу, оставляя Коррину на чердаке, противовесы закрыли люк с мягким стуком, заставившим его вздрогнуть. Отвязанный шнур он сунул на полку над ее висящей одеждой.

Выключив свет в шкафу, парень секунду постоял, прижавшись ухом к двери и прислушиваясь к активности в спальне. В комнате царила тишина, но он знал, что это может быть молчание чего-то затаившегося и ожидающего.

Он приоткрыл дверь. В спальне было темно, за исключением двух оконных прямоугольников, едва выхваченных из темноты светом заснеженных уличных фонарей.

Расти переступил порог и миг спустя различил открытую дверь в коридор верхнего этажа, чуть менее темную на фоне черной стены.

Если бы нечто, подобное блондинке в синем халате, ждало его там, оно бы уже атаковало. Он слишком ярко помнил змеиную скорость, с которой она набросилась на людей в «трэйлблейзере».

Нагнувшись вперед, выставив перед собой руки, чтобы не наткнуться в темноте на мебель, Расти двинулся к двери. Ему нужно было как можно быстрее забраться подальше от спальни, прежде чем привлекать к себе внимание и уводить их прочь от Коррины. Он ощупал кресло, прошел мимо высокого комода и достиг двери, не издав ни звука.

Во рту парня пересохло, будто от соли. Желудочный сок жег его до самого горла, как не бывало с ним со времен войны.

Долгое время он стоял в дверном проеме. Тишина, словно в вакууме на Луне, намекала на то, что убийцы либо не входили в дом, либо уже покинули его.