Плохая шутка - Иван Миронов, Александр Варго (2019)

Странность этого парня заключалась в глазах: на осунувшемся, искаженном, словно в агонии, лице они выглядели огромными, выпученными, словно хотели сбежать от своего хозяина. Отец Павел вспомнил, как пять лет назад его овчарку Дору сбил пьяный сосед, решивший устроить во дворе многоэтажки гонки на своем стареньком фургончике «Газель». Дора тогда лежала среди своих внутренностей и, приподняв черную от крови морду, смотрела на хозяина. В ужасно человеческих глазах овчарки читалась мольба: «Хозяин, помоги. Ты всегда был добр ко мне, так помоги мне сейчас, избавь меня от этой жуткой и непонятной боли. Ведь ты все можешь». Тогда он смог помочь, и ему до сих пор изредка снился сон, как он держит за передние лапы Дору в то время, как ветеринар делает смертельный укол собаке, и безотрывно смотрит в угасающие собачьи глаза. А теперь глаза этого удивительного молодого человека с искаженным от боли лицом говорили о том же: «Кто-нибудь, избавьте меня от боли. Помогите мне». У священника кольнуло сердце. Что-то происходило, странное и необъяснимое. И самое отвратительное было то, что он понятия не имел, с чем столкнулся. В тот момент, когда охранники все же пропустили парня (но тут же принялись тихо передавать что-то по рации), у отца Павла возникло мимолетное желание отвернуться и уйти подальше от этого странного посетителя, но усилием воли он подавил в себе низменное стремление и поблагодарил Бога за то, что тот дал ему сил.

Молодой человек, заметив священника, пошел к нему, не отводя от лица отца Павла выпученных глаз. Один из секьюрити, рослый, под два метра, детина, тут же двинулся следом. Бдительный охранник, все с тем же непроницаемым, но слегка настороженным взглядом, передвигался удивительно грациозно для своей комплекции. И он явно был готов к любому развитию событий.

«Не позавидуешь тому, кто его разнервирует», – машинально подумал Павел.

Он приподнял руку в успокоительном жесте, хотя его сердце стучало словно набат, тяжело и тревожно. Охранник, тем не менее, не отреагировал и остался позади посетителя, когда тот остановился перед священником. Этот «Голиаф» возвышался над посетителем – «Давидом», словно гора, и в какой-то момент Павел испугался, что охранник все же скрутит парня в бараний рог. Но нет, детина продолжал тактично стоять и ждать развития событий. А молодой человек, казалось, и вовсе не замечал угрозу. Он лишь пристально смотрел на священника.

Теперь Павел смог более детально рассмотреть визитера: лицо бледное, словно воск, и столь же безжизненное, на худом лице четко выделялась каждая жилка, каждая мышца, челюсть не тряслась, но вибрировала мелкой дрожью, будто парень замерз, глаза с красными прожилками вокруг зрачков постоянно двигались туда-сюда, не останавливаясь ни на секунду.

Молодой человек, глядя на священника, хотел что-то сказать, но из его уст раздался лишь слабый стон. Он поднял дрожащую руку к лицу и провел по своей небритой щеке. Так и не убрав ладонь, он несколько секунд просто стоял и смотрел перед собой. Затем попытался снова, на этот раз успешно:

– Мне нужна ваша помощь.

Денис ожидал, что его тут же выпроводят на улицу. Он спиной чувствовал громилу-охранника, сверлившего его взглядом. Его выведут отсюда, и это будет конец. Анку возьмет его за жабры и уже больше не отпустит. Теперь храм, словно в Средневековье, становился единственной защитой от божьего курьера с замашками садиста.

Было удивительно, что Денис вообще дошел сюда. Здесь, в храме, по какой-то причине он не чувствовал в своей голове Анкудинова. Сердце чуть не пробивало грудную клетку, заходясь в бешеном исступленном темпе; ноги сводило от постоянного напряжения; руки, поднятые к вискам, не хотели опускаться, но в голове все смолкло. И в этой тишине стук сердца казался громким уханьем огромного пресса.