Плохая шутка - Иван Миронов, Александр Варго (2019)

Четыре года назад Денис закончил свое обучение в институте, вылетев с третьего курса. Завалив сессию, он нисколько не огорчился. Родители равнодушно отчитывали его, а Денис, двадцатилетний парень, тем временем радовался, что теперь ничто не мешало ему уйти из родительского дома. Он больше не желал видеть эти тихо ненавидящие его лица. Через пару недель после отчисления он собрал самые необходимые вещи, поместившиеся в этом самом рюкзаке, взял свои сбережения, вышел из квартиры, поехал на вокзал и купил билет до Москвы. С тех пор он не видел своих родителей, и его это вполне устраивало. Судя по всему, его никто не искал, что тоже радовало. Он снял однокомнатную квартирку на «Юго-Западной», со скрипящими полами, ободранными обоями и старой трухлявой мебелью. И это тоже ему подходило.

Все эти четыре года Денис бесцельно перемещался с одной скучной работы на другую. Продавец, грузчик, менеджер по продажам, курьер – денег с трудом хватало на жизнь. Большую часть бюджета «съедала» квартира. Но Денис не жаловался. Во-первых, его все устраивало. Во-вторых, жаловаться было некому. Единственный его друг (и, скорее, даже не друг, а приятель) Андрюха, живший за пару домов от Дениса, явно не был любителем выслушивать монологи о чужих проблемах.

Дни проходили, не сильно отличаясь друг от друга, – просто череда квадратиков на календаре. Зачеркнул все числа на этом листе? Сорви и заполняй следующий.

И тут на черно-белом экране его жизни появилась цветная рябь. Вполне возможно, ничего интересного, просто разряд статического электричества, но проверить все же следовало.

Двери раскрылись, Денис вышел на станцию «Кропоткинская» и замер. За спиной двери вагона захлопнулись, оборвав голос, объявляющий следующую станцию, на полуслове. Состав тронулся, грохот железных колес стал нарастать вместе со скоростью, а потом быстро сошел на нет, когда поезд исчез в тоннеле. Денис не обращал на это внимания. Все его внимание было приковано к самой станции.

Работая курьером, он часто бывал на этой станции. Успел запомнить шахматную доску коричневых и серых плиток на полу, огромное количество колонн и ярко освещенный белый потолок. В отличие от других станций «красной» ветки, эта отличалась легкостью. Здесь не было намеси архитектурных изысков, превращавших ее в вычурный склеп, низких сводов, навевающих мысли о бункерах советских времен, и мрачных цветов, давящих своей безысходностью.

Сейчас этой легкости не ощущалось. Здесь стало меньше света. Цвета потеряли свое наполнение, поблекли. Станция приобрела мрачность средневекового замка.

Никто не обращал на это никакого внимания.

«Да ну, бред. Все так и было. Станция как станция. Может, раньше лампы были мощнее?» – подумал он.

Выйдя на улицу, он был ошарашен еще больше – храма Христа Спасителя не оказалось на своем обычном месте. Денис почувствовал, как сердце гулко ухнуло в груди и остановилось.

«Этого не может быть. Это…»

Он почувствовал удар в плечо. Из-за спины появилась крупная женщина с каменным лицом. Она не обратила внимания на парня, которого только что толкнула, а просто изменила траекторию и обошла его, шагая по-солдатски четко и уверенно.

Денис снова посмотрел на другую сторону площади Пречистенские Ворота и выдохнул. Сердце застучало в бешеном ритме, как будто наверстывая пропущенные удары. Храм стоял там, где ему положено, но иллюминация полностью отсутствовала. Без ночного освещения, которое превращало Храм и территорию вокруг в остров света и блеска, огромное здание казалось черной дырой.

Денис медленно шагал по четной стороне Остоженки, считая дома. Часы на мобильном телефоне показывали 0.07.

– Второй… четвертый… шестой… – бормотал он себе под нос, выискивая глазами синие таблички с номерами на зданиях.

– Эй, постойте, постойте, – остановился Денис.

На квадратной табличке желтого пятиэтажного дома с застекленными арками на первом этаже стояла цифра «8».