Простая правда - Джоди Пиколт (2019)

Положив руку на плечо Кэти, он взял у нее из рук огромную вязанку кукурузы. Уверенными сильными движениями он положил тяжелую вязанку на конвейерную ленту, а Кэти стояла в стороне и смотрела.

– Сэмюэл!

От окрика Аарона Сэмюэл смущенно улыбнулся и освободил свое место для Кэти.

Она тотчас же потянулась за следующей вязанкой кукурузы. Ощетинившиеся стебли кукурузы поднимались до верха конвейера. Распряженные мулы топтались на месте. И хотя Сара не проронила ни слова, но, работая с дочерью, она улыбалась.

В тот день, когда Тереза Полаччи приехала отрепетировать свидетельские показания для своего прямого допроса, на небе уже несколько часов собирались тяжелые серые тучи, грозя ливнем. В помещении для дойки, где я сидела перед компьютером, ветер сотрясал окна и свистел в трещинах дверей.

– Значит, после обсуждения диссоциации, – вслух размышляла я, – мы… – Я прервалась, когда один из котят пристроился к моей ноге, приняв ее за когтеточку. – Эй, Кэти, ты не возражаешь?

Кэти лежала на линолеуме животом вниз, а по спине и ногам ее ползали другие котята из амбарного помета. Она вздохнула, потом поднялась на руки и колени, стряхнув с себя всех котят, кроме одного, залезшего к ней на плечо, и сняла с моих джинсов другого котенка.

– Хорошо. Итак, мы приводим базовое описание женщины, совершающей неонатицид, говорим о диссоциации и затем анализируем твой разговор с доктором Полаччи.

Кэти повернулась:

– Мне придется сидеть там и слушать, как ты все это говоришь?

– Ты имеешь в виду – в зале суда? Естественно. Ты же обвиняемая.

– Тогда почему ты просто не дашь мне этого сделать?

– То есть дать показания? Потому что прокурор порвет тебя на части. Если же твою историю расскажет доктор Полаччи, то присяжные с большей вероятностью будут тебе сочувствовать.

– Что плохого в том, что я заснула? – заморгала Кэти.

– Во-первых, если ты встанешь и скажешь, что не убивала ребенка, это будет противоречить нашей защите. Во-вторых, присяжным будет сложнее поверить в твою историю.

– Но это правда.

Психиатр предупредила меня об этом – о том, что еще некоторое время Кэти будет упрямо придерживаться амнестического объяснения событий.

– Понимаешь, доктор Полаччи давала показания в десятках дел, подобных твоему. Ты же будешь свидетельствовать в первый раз. Разве ты не будешь увереннее чувствовать себя с экспертом?

Кэти посадила одного котенка к себе на ладонь:

– Элли, сколько дел было у тебя?

– Сотни.

– Ты всегда выигрывала?

– Не всегда, – нахмурившись, призналась я. – Но в большинстве случаев.

– Ты ведь хочешь выиграть это дело?

– Разумеется. Вот почему я использую эту защиту. И тебе следует ее придерживаться, потому что ты тоже хочешь выиграть.

Кэти подняла руку, чтобы котенок перепрыгнул через нее. Потом посмотрела мне прямо в глаза.

– Но если ты выиграешь, – сказала она, – я все же проиграю.

В воздухе носился аромат опилок, и небо прореза́л вой гидравлических пил, когда около шестидесяти амишских мужчин собирали деревянный каркас огромной стены коровника. Все эти мужчины, отличавшиеся по возрасту, росту и телосложению, носили на поясе небольшие сумки с гвоздями и молотком. Желая помочь старшим, вокруг топтались мальчишки, ради такого случая рано отпущенные из школы.