Простая правда - Джоди Пиколт (2019)

По правде говоря, Джордж был разочарован. Он ожидал от Элли Хэтэуэй в прямом допросе ее клиентки больше блеска, но она не сказала ничего особенного. И, что более важно, свидетельница тоже. Кэти Фишер сказала то, что все от нее ожидали, и ничто не объясняло отказа, представленного Элли утром в кабинете судьи.

Он улыбнулся Кэти:

– С добрым утром, мисс Фишер.

– Можете называть меня Кэти.

– Тогда, Кэти, давайте продолжим с того места, где вы только что остановились. Вы заснули с ребенком на руках, а когда проснулись, его уже не было. Той ночью вы были единственной свидетельницей происходящего. Так скажите нам, что случилось с ребенком?

Кэти зажмурила глаза, из уголка глаза выкатилась слеза.

– Я его убила.

Джордж замер. С галереи донесся изумленный ропот, и судья постучала молотком, призывая к тишине. Повернувшись к Элли, Джордж вопросительно воздел руки. Та сидела за столом адвоката едва ли не со скучающим видом, и он понял, что для нее это не было сюрпризом. Встретившись с ним взглядом, она дернула плечами.

– Вы убили своего ребенка?

– Да, – пробормотала Кэти.

Он уставился на девушку, сидящую на свидетельском месте. Вид у нее был побитый и несчастный.

– Как вы это сделали? – (Кэти покачала головой.) – Вы должны ответить на этот вопрос.

Она обхватила себя руками:

– Просто я хочу все сделать правильно.

– Погодите. Вы только что признались в убийстве своего ребенка. Я прошу рассказать нам, как вы его убили.

– Простите, – всхлипнула она, – не могу.

Джордж повернулся к судье Ледбеттер:

– Подойти?

Судья кивнула, и Элли подошла к кафедре, где уже стоял Джордж.

– Что происходит, черт побери?! – сердито спросил он.

– Мисс Хэтэуэй?

Элли подняла бровь:

– Ты когда-нибудь слышал о Пятой поправке, Джордж?

– Опоздала, – сказал прокурор. – Она уже взяла на себя вину.

– Не обязательно, – холодно произнесла Элли, хотя оба понимали, что она бессовестно лжет.

– Мистер Каллахэн, вы отлично знаете, что свидетель вправе в любой момент воспользоваться Пятой поправкой. – Судья повернулась к Элли. – Тем не менее ее следует попросить об этом, озвучив название.

Элли бросила взгляд на Кэти:

– Она не знает, как это называется, Ваша честь. Просто она не хочет больше об этом говорить.

– Ваша честь, мисс Хэтэуэй не вправе говорить за свидетеля. Если я не услышу, как обвиняемая официально ссылается на Пятую поправку, то не приму этого.

Элли закатила глаза:

– Можно мне поговорить с клиенткой?

Она подошла к свидетельскому месту. Кэти дрожала как осиновый лист, и, к немалому своему стыду, Элли поняла, что это отчасти объясняется тем, что девушка ждет от нее гневной тирады.

– Кэти, – тихо начала она. – Если не хочешь говорить о преступлении, тебе нужно лишь сказать по-английски: «Я ссылаюсь на Пятую поправку».

– Что это значит?

– Это часть конституции. Это значит, что у тебя есть право молчать даже на свидетельском месте, чтобы твои слова не истолковывались против тебя. Понимаешь?

Кэти кивнула, а Элли вернулась к адвокатскому столу и села.

– Расскажите нам, пожалуйста, как вы убили своего ребенка, – повторил Джордж.

Кэти бросила взгляд на Элли.

– Я ссылаюсь на Пятую поправку, – с запинкой произнесла она.

– Какой сюрприз, – пробубнил Джордж. – Тогда ладно. Вернемся к началу. Вы лгали отцу, чтобы видеться с братом в колледже. Вы делали это с двенадцати лет?

– Да.

– А сейчас вам восемнадцать.

– Да, верно.

– За эти шесть лет ваш отец так и не узнал, что вы навещали брата?

– Нет, не узнал.

– И вы могли бы продолжать лгать?

– Я не лгала, – сказала Кэти. – Он никогда не спрашивал.

– За шесть лет он ни разу не спросил, как вы провели выходные с тетей?

– Мой отец не говорит о моей тете.