Простая правда - Джоди Пиколт (2019)

При мысли об этом упущенном времени я почувствовала комок в горле и едва сдержала слезы. Кэти, явно смущенная тем, что расстроила меня, принялась ковырять носком сапога в лужице грязи под соплом шланга.

– Наверное, тебе его не хватает.

– Скорее не самого Стивена, – тихо сказала я. – А этой кучи детишек.

Я ждала, что у Кэти возникнут какие-то ассоциации, что она расскажет что-то о своих делах в ответ на мою откровенность, но она вновь удивила меня:

– Знаешь, что я заметила, когда бывала у Джейкоба? В вашем мире люди могут моментально связаться друг с другом. Есть телефон и факс, а по компьютеру вы можете поговорить с человеком, находящемся в любом уголке света. У вас люди выбалтывают свои секреты в телевизионных ток-шоу, а в журналах печатают фотографии кинозвезд, которые пытаются скрыться в своих домах. Все со всеми связаны, но многие люди все равно кажутся такими одинокими.

Едва я попыталась возразить, как Кэти вручила мне шланг и перемахнула через загородку. Потом вновь потянулась к насадке, включила воду и помахала шлангом над головами коров, которые с мычанием стали разбегаться от струи. После чего она с ухмылкой направила шланг на меня.

– Ах ты маленькая паршивка! – Промокнув с головы до ног, я перелезла через загородку и погналась за ней. Между нами ходили кругами коровы. Кэти взвизгнула, когда я наконец схватила шланг и облила ее. – Вот тебе! – со смехом крикнула я и, поскользнувшись на мокрой траве, приземлилась в грязную жижу.

– Прошу прощения, где мне найти Элли Хэтэуэй?

При звуках этого низкого голоса мы с Кэти обернулись, и, не успел говоривший отскочить в сторону, как я нечаянно обдала водой его ботинки. Я поднялась, стерла грязь с рук и робко улыбнулась мужчине, стоявшему у загона для телят, мужчине, глазевшему на мои сапоги и заляпанный грязью фартук.

– Привет, Куп, – сказала я. – Давно не виделись.

Освежившись в душе, я через десять минут спустилась вниз и застала Купа в компании Кэти и Сары. Все трое сидели на террасе за плетеным столом, на котором стояло блюдо с печеньем. Куп держал в руке запотевший стакан воды со льдом. Увидев меня, он встал.

– Все такой же джентльмен, – с улыбкой сказала я.

Подавшись вперед, он поцеловал меня в щеку, и, к моему удивлению, на меня нахлынули воспоминания: его волосы, всегда пахнувшие древесным дымом и яблоками, линия его челюсти, прикосновение к моей спине его растопыренных пальцев. Ошарашенная, я отступила назад, изо всех сил стараясь не показать смущения.

– Эти дамы были очень любезны и составили мне компанию, – сказал он, а Кэти с Сарой наклонили головы друг к другу и зашушукались как школьницы.

Сара поднялась.

– Оставляем вас с вашим гостем, – сказала она, кивнув Купу и входя в дом.

Кэти пошла в сад, а я села за стол. За двадцать лет Куп, конечно, изменился, но не потерял привлекательности. Его черты – чуть резковатые в колледже – огрубели от времени, на коже появились отметины: шрам здесь, морщинки от смеха там. Черные волосы, когда-то свисавшие до плеч, а теперь аккуратно подстриженные, были тронуты сединой. Глаза у него оставались все того же прозрачного бледно-зеленого оттенка – такой я видела дважды в жизни: глаза Купа и воды Карибского бассейна, на которые я глядела из иллюминатора самолета, путешествуя вместе со Стивеном.

– А ты хорошо сохранился, – отметила я.

Он рассмеялся, откинувшись на спинку кресла:

– Ты сама неплохо выглядишь. Особенно если сравнивать с тем, какой ты была четверть часа назад. Я слышал, что судебная защита – грязное дело, но никогда не понимал этого буквально.

– Ну, это вроде системы Станиславского у актеров. Амиши не очень-то расположены к чужакам. Но если я выгляжу, как они, работаю вместе с ними, они открываются.

– Наверное, трудно здесь, вдали от дома?

– Это спрашивает Джон Джозеф Купер, психиатр?

Он собирался было ответить, но потом покачал головой: