Игрок - Куин Меган, Принс Джессика

Задерживаю дыхание, когда губы Ника опускаются на мои, успеваю сделать только вдох, прежде чем это становится невозможным. Губы Ника мягкие, дыхание приятное, его язык переплетается с моим, и в голове одна мысль: что это приятный поцелуй.

Приятный.

Все. Нет ничего захватывающего. Мы выполняем механические движения: головы склонены правильным образом, применяем только правильное количество давления, помня о зубах. Но чего-то не хватает. Того, что очень важно в поцелуе.

И когда Ник отстраняется, с моих плеч будто спадает тяжелый груз, потому что по выражению его лица могу сказать, что он чувствует то же самое. Или, вернее сказать, ничего не чувствует.

— Эм, вау... это было... — он потирает свои губы друг об друга, пытаясь подобрать правильные выражения, наконец, заканчивая: — Ужасно.

Я не могу сдержать смех.

— О, боже, — выпаливаю, после того как отсмеялась. — Ведь так и есть!

Ник улыбается, и на меня накатывает волна одобрения: несмотря на наше эпическое отсутствие химии, мы можем остаться хорошими друзьями.

— Я хочу сказать, никаких обид. Ты не сделала ничего неправильного, просто это было как...

— Целовать свою сестру? — предлагаю я услужливо.

Его губы изгибаются в усмешке.

— Больше, как целовать мою бабулю.

— Эй! — кричу, игриво ударяя его по руке. — Я была не настолько плоха.

— Правда, — отвечает. — По крайней мере, у тебя не выпадают зубные протезы.

Я снова хохочу. Когда получается взять себя в руки, улыбаюсь Нику.

— Не принимая во внимание поцелуй, я отлично провела с тобой время.

— Я тоже.

— Я бы с удовольствием повторила, но, знаешь, платонически. И может быть, в боулинге или чем-то подобном.

— Звучит как план, красавица, — он раскрывает объятия, и принимаю их, крепко обнимая его, как старшего брата. Я чувствую теплоту и мягкость.

— Я испортила твою рубашку? — пробубнила я ему в грудь.

— О, да, — смеется он добродушно. — Еще как.

— Извини.

— Знаешь, — начинает он, когда мы отстраняемся друг от друга. — Я должен спросить: что между вами с Сентом?

— Бррр, — стону я, драматически запрокинув голову. — Этот мужчина — эпический мудак. Уверена, что живет ради того, чтобы делать мою жизнь сущим адом. Полагаю, сегодня он пришел, чтобы испортить наше свидание и позлить меня.

— Ты уверена? — спрашивает он с подозрением. — Потому что, должен сказать, красавица, я проделывал подобное, но не потому, что терпеть не мог девушку.

Ни за что я не подтвержу его подозрения.

— Ну, в любом случае я терпеть не могу его. Он играет в игры, а я не хочу в этом участвовать.

— Не знаю, — улыбается Ник, потирая руки вместе, как коварный гений. — Иногда игры могут быть очень веселыми.

Я делаю шаг назад, замечая опасный блеск в его взгляде.

— О чем ты говоришь?

— Ты утверждаешь, что он обожает изводить тебя? Бесить?

— Как будто в этом смысл его жизни, — отвечаю сухо.

— Тогда изводи его в ответ. Он не знает, что наш поцелуй был почти инцестом, потому что уже ушел. Все, что ему известно, я отвез тебя к себе и в этот момент уже хороню свой член глубоко в тебе.

Я хмурюсь.

— Спасибо за красочное объяснение.

— В любое время, — он отмахивается и продолжает: — Я хочу сказать, давай оставим тот факт, что между нами нет искры, только для нас. Чем больше ты флиртуешь, и чем чаще я хватаю тебя за задницу и грудь...

— Полегче! Кто сказал что-нибудь о хватании за задницу и грудь?

Ник закатывает глаза и вздыхает в раздражении.

— Притворись, что делаешь это ради своей страны. В любом случае, чем больше я кручусь вокруг тебя, тем больше он будет нервничать. Что думаешь?

Я морщусь и склоняю голову набок, упорно думая, прежде чем ухмыляюсь от уха до уха.

— Думаю, что ты самый умный парень на планете! Я в игре! Давай заставим Гевина Сента понервничать.

— Эй, красавица?

— Да?