Егерь - Даниэль Рэй (2021)

– Я говорю, что ты не в безопасности, пока он на свободе. Если он из ваших – чистокровные могут его покрывать. Он талантлив, а его талант в мире политики очень дорого стоит. Они не сдадут его, пока мы сами его не найдем. Ты же пришел сюда почему-то. Не сомневаюсь, что ты в бегах и теперь нуждаешься в наличке. Но это ведь еще не все? Семь девочек в прошлом и двенадцать сейчас. Тринадцатая у него в плену. Соня Частик. Знакомо имя?

Морфий сглотнул.

– Сейчас или никогда, – прошептала Роден. – Говори правду, иначе мы его не найдем, а твои клиенты так и будут покрывать извращенца, который потрошит твоих подруг по несчастью.

Морфий присел на свое место и пригнулся к столу.

– У чистокровных есть много менталистов. Они тягают их с собой на встречи и переговоры, чтобы мозги вам вовремя промывать, а вы жрете всю эту хрень и рты разинули. Все эти избранные – они нигде не числятся. Их вообще не существует, понимаете?

– Если о них знаешь ты, знают и другие, – настаивала Сафелия.

– Это будет секретарь, посудомойка, уборщик или водитель. Ты никогда не вычислишь, кто они на самом деле и что делают рядом с чистокровными. Возможно, среди них и сами чистокровные есть.

– Морфий, этот менталист должен быть настолько хорош, что ради него чистокровные готовы пойти на все, понимаешь? – упорствовала Роден. – Подумай… Ты же крутишься среди чистокровных. Бывал на их сборищах. Думай, Морфий. Вспоминай!

– Несколько раз во время их маленьких праздников… …Ну, с обнаженкой и всякой другой херней…

– Оргий? – Роден прищурилась.

– Типа того… В общем, все на таких сборищах одевают маски. Какие-нибудь красивые, кукольные или типа того. Так вот… Несколько раз я видел там безлицего. Он свободно расхаживал мимо охранников, как у себя дома, и просто смотрел, как другие…

– Трахаются, – кивнула Роден.

– По правилам праздников никому нельзя надевать голографическую маску, а этому щеголю было можно. Не я один его подсек. Многие были недовольны тем, что он заявлялся «без лица». Но если охрана молчала, значит, кому-то было угодно его пустить туда именно в таком виде.

– Сколько раз ты его видел?

– Два, может, три…

– Опиши его.

– Рост где-то сто восемьдесят пять, может, сто девяносто. Хорошо сложен. Костюмы у него всегда дорогие были, такие не каждый чистокровный себе прикупит.

– По телосложению больше походил на чистокровного или клоната? – спросила Роден.

– Либо чистокровный, либо один из нас, люксовых. Понимаешь?

– Почему думаешь, что он менталист?

– Я не знаю, кто он, – зашипел Морфий. – Ты просила вспомнить кого-нибудь необычного? Я вспомнил. Остальное – не мои дела. Явиться в голографической маске на сборище – даже Левифаны себе такой херни не позволяли. Усекла?

– Хорошо же они там на кораблях время проводили, – с отвращением произнесла Сафелия.

– Они и здесь продолжают выпендриваться, – хмыкнул Морфий.

– А среди вашего брата, я имею в виду люксовых, менталистов не было?

Морфий задумался.

– Да нет, вроде. Я таких не знал.

– Чистокровные создавали менталистов генетически или все же дар появлялся спонтанно? – спросила Роден.

– Я не знаю, – покачал головой Морфий. – Если проституток и слесарей умеют делать, почему бы и производство менталистов не наладить?

– Справедливо, – кивнула Роден. – Ладно… Может, имя твоей знакомой, что пропала на корабле, припомнишь?

– Элла Дридон, – выдохнул Морфий. – Исчезла четыре года назад.

– А другие? – с надеждой спросила Сафелия.

– На этом все. И последний совет, девчонки. Драпайте с Олмании, да как можно быстрее. Грядет большое дерьмо и вам лучше здесь не околачиваться, когда оно забрызгает всех вокруг.

– Ты о чем говоришь? – Сафелия схватила Морфия за руку.