Егерь - Даниэль Рэй (2021)

– Он начал орудовать полтора года назад, – Зафир перехватил кружку с кофе из ее руки и сделал глоток. – Подготовка к первому преступлению должна была занять хотя бы несколько месяцев. Если мы правы и чистокровные покрывают его, значит первое – они знают, кто он такой, и второе – они активно пользуются его способностями менталиста. С момента прибытия на Олманию, иные провели множество встреч с Сомери и ее приближенными. Во время одной из таких встреч, он мог присутствовать и прочесть каждого из них, в том числе и ее.

– Узнал историю гибели ее сына и вдохновился? – Роден улыбнулась. – Сохранились записи ваших встреч с иными?

– Я перешлю все, что у нас есть, – кивнул Стефан.

– При маниакальном синдроме ускоряется мышление, увеличивается скорость реакции, – Роден выдохнула дым, – возрастает сила, активизируется двигательная активность. Чаще всего такие люди вызывают симпатию. Они могут легко вступить в беседу и расположить к себе собеседника. Думаю, он всеми любим в своем круге. Никто и никогда не подумает, что внутри него скрывается монстр, способный творить с людьми такие вещи. Он выдающийся менталист. А еще он чтец. Сочетание двух столь редких талантов в одном человеке может свидетельствовать о том, что его создали искусственно. Скорее всего, он клонат. Он прибыл на Олманию три года назад и ступил на твердую почву живой планеты. Его мог обуять восторг, – затяжка, – или волнение, а может быть даже страх, ведь он никогда прежде не ходил по земле. Жизнь в резервации довольно скучна, а там, за ее границей неизведанный мир, который еще не познал его присутствия. Думаю, он не раз покидал территорию резервации и отправлялся в путешествия, оставаясь при этом незамеченным. Для менталиста его уровня это не составляет труда. «Человек без лица», он живет рядом с нами и вхож в высшие круги власти иных. Он нужен им и знает об этом.

– Почему он выбрал тебя? – спросил Зафир. – Твоя история? Или твоя особенность для него?

– Не может на меня влиять? – Роден затянулась.

– Ни влиять, ни прочесть. Сперва он мог встретить тебя и заинтересоваться именно тобой. Одержимость могла заставить его искать информацию о тебе. И таким образом, он мог выведать детали твоей истории, в том числе в голове Сомери.

– Если только знал, что в ее голове стоит их искать, – справедливо заметила Сафелия.

– Они прибыли на Олманию три года назад, – рассуждал Зафир. – Активизировался он полтора года назад. Что-то послужило пусковым механизмом. Возможно, даже личная встреча с тобой. Кто, кроме Сомери, твоей семьи и еще одного свидетеля знал твою историю?

Роден думала. Копошилась у себя в голове, пытаясь нащупать правильный ответ.

– Остальные свидетели на Суе. Живут обычной жизнью.

– Кто еще?

Роден подняла на него глаза.

– Ситен знала. Два года назад мы были там вместе с Сафелией. В клинику Ситен он мог попасть только с подачи Сомери, – натянуто улыбнулась Роден. – Морфий сказал, что на кораблях психованных сразу за борт отправляли. Значит, они не особо умели лечить психотические расстройства и в этом деле у них могло быть мало опыта. Если Эстет дорог иным, могли бы они негласно попросить Сомери пристроить одного из своих в хорошую клинику подлечиться? – Роден показала оскал. – Спроси у Сомери, не отправляла ли она кого-нибудь из иных туда года этак два назад?

– Она не ответит, – покачал головой Зафир. – Если и отправляла, то втайне от нас. Значит, не признается.

– А документы из клиники твой отдел уничтожил, – Роден засмеялась. – Как удобно… «Безлицый никто»! Он знает, что им дорожат. И сам он не остановится.

– Мне уже пора, – Стефан встал из-за стола и обнял Сафелию за плечи. – Останься здесь, пожалуйста. Так я буду знать, что ты в безопасности.

– А ты куда? – не поняла Сафелия.

– В резиденцию.

– Хочешь сегодня расторгнуть помолвку? – она улыбнулась и поцеловала его в щеку.

– Не совсем, – упавшим голосом ответил Стефан.