Не повышай на меня голос, птичка - Миша Рейн (2021)

— Хорошо, — Марат поджимает нижнюю губу и откидывается на спинку кресла. — К твоему приезду в Питер я подготовлю для вас все условия.

Ого… Вот так просто?

— Спасибо. — Распрямляю плечи, совершенно не зная, как реагировать, но стараюсь говорить строго: — Я все верну.

Марат поднимается и ленивой поступью хищника приближается ко мне, вынуждая захлебнуться очередной волной тревоги. Потому что я не знаю, что у него на уме в таком убитом состоянии. Однако радует уже то, что на ногах он стоит твердо.

— Не нужно ничего возвращать, Тата. Это мой сын и я буду участвовать в его жизни. Хочешь ты того или нет. — Он подходит слишком близко, и мне приходится вздернуть подбородок, чтобы не потерять его мрачный взгляд. — Не переживай, в деньгах ты нуждаться не будешь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Я хочу ответить, но Хаджиев накрывает мои губы пальцем и качает головой.

— Не спорь, птичка. — Марат наклоняется и с жадностью вдыхает мой запах, снова и снова, будто пытается оставить в своих легких частичку меня. Водя носом по виску, щекам и волосам, он буквально разливает по моим венам искрящее волнение. Заполняет кровь своим горько-сладким запахом. Нет, не хочу…

— Обещай, что больше не появишься в моей жизни, Хаджиев, — шепчу, с трудом сохраняя дыхание, которое в его присутствии становится моей патологией.

— Появлюсь, если только сама попросишь, — он произносит это таким низким и чарующим голосом, что даже в жар бросает. Спасает то, что он сам отстраняется и я нахожу желанную прохладу в синих безднах.

А потом резко разворачиваюсь, чтобы уйти, но тут же останавливаюсь, позволяя громыхающему в висках пульсу хоть немного успокоиться. Иначе точно свалюсь с ног. Вдох. Выдох. На секунду прикрываю глаза, прежде чем обернуться с грустной улыбкой на лице.

— Ты жалеешь о каких-то своих поступках? — тихо, тихо.

— Ответь на этот вопрос себе сама, Тата.

Делаю паузу, потому что хочу сделать то, что собиралась уже очень давно.

— Единственное, чего я все эти годы хотела, это извиниться перед тобой за то, что украла твои деньги. — Полностью поворачиваюсь и смотрю ему в глаза, чтобы каждое мое слово прозвучало искренне. На расстоянии легче. — Я не имела права так поступать. — Сглатываю. — Я их вернула, но все равно не смогла извиниться… Не знаю почему.

Губы Марата искривляет однобокая ухмылка, но мужское лицо по-прежнему не выражает никаких эмоций, однако его следующие слова ударяют по мне подобно триггеру:

— Ты украла мое сердце, а не деньги, Тата. И его ты до сих пор не вернула. — Марат делает шаг ко мне и проводит пальцем по моим приоткрытым от шока губам, отчего в груди спирает еще сильнее. — Пообещай никогда не возвращать мне его обратно.

Какого хрена?

Втягиваю носом воздух и до боли вонзаю ногти в ладони. Зачем он все это говорит? Он ведь ни черта не милый! И никогда им не будет!

Не найдя, что сказать, отшатываюсь и пулей вылетаю из кабинета. Останавливаюсь только в комнате, обречено утыкаясь лбом в дверь. Не знаю, сколько я так стою, но прихожу в себя лишь с первым хныканьем проснувшегося сына. А потом внезапно осознаю, что все это время я и сама задыхалась собственными слезами.

Дальше все происходит как в плену вязкого тумана. Собираю вещи, кормлю Ваню, принимаю душ, а уже через час мои чемоданы спускают на выход, пока я с Иваном на руках следую за охраной. И только сейчас до меня доходит, что Марат так больше и не подошел. А когда его люди ожидающе держат входные двери, я понимаю, что он и не появится. Даже конверт с неизвестным мне содержимым передали его люди. Значит, не проводит.