Не повышай на меня голос, птичка - Миша Рейн (2021)

— А теперь садись за стол и готовься писать все, что тебе скажет нотариус. Усекла? — его широченная ладонь ложится на заднюю поверхность моей шеи, прежде чем он приближает меня к своим губам. — И если ты будешь послушной девочкой, возможно я передумаю делать Хаджиева вдовцом. — Айюб медленно перемещает ладонь, ведя ей вдоль моего горла. Вверх-вниз. С каким-то остервенением повторяя это же движение большим пальцем, будто он представляет как туда будет входить его член. И что-то мне подсказывает, что я права, и эта догадка заставляет мое тело вновь броситься в дрожь. — Да. — Ублюдок тяжело сглатывает и неохотно отстраняется. — Я определенно бы пересмотрел свое решение.

— Это какое-то недоразумение… — шепчу я и неосознанно пячусь назад, пока не упираюсь в стену. Пока осознание происходящего окончательно не обрушивается на меня. И это ломает меня. Делает бесхребетной перед этим мужчиной.

— Не веришь, что Хаджиев использовал тебя? — саркастичным тоном подначивает меня он и, развернувшись, берет со стола пульт и включает телевизор. А когда я вижу первые мелькающие картинки, стоять становится сложнее. Потому что я вижу Марата с другой. С той самой девушкой. В аэропорту. И на нем та самая рубашка, которую я несколько часов назад сжимала в кулаках, кончая на его члене…

— Все еще считаешь это недоразумением? — вкрадчиво интересуется Айюб.

Но я больше не слышу ничего. И никого. В носу начинает щипать от подступающих слез. И сколько бы я не храбрилась, сколько бы не сдерживала эмоции, не выходит. Слезы все же вырываются за пределы и большими каплями выжигают неровные линии на моих щеках. Беззвучно.

Значит, он просто сбежал? Сбежал со своей невестой, а меня бросил на растерзание своим врагам? Бросил, как кусок мясо в клетку с голодными хищниками. От одной только мысли, что теперь со мной будет в руках Айюба мои ладони покрываются липким потом.

Погребенная под собственными мыслями, я даже не замечаю, как в комнату вошел тот самый нотариус, и то, как села за стол, как взяла ручку и принялась писать под диктовку…

— Вам нужно расписаться здесь, — скрипит старческий голос нотариуса, пока он тычет морщинистым пальцем в документы, — здесь и здесь. А потом все это нужно повторить еще в нескольких экземплярах.

Внезапно в моей голове что-то щелкает и я бросаю ручку на стол, будто обожглась об нее.

В комнате повисает давящая тишина.

— Не буду… — тихо произношу я, смотря в пустоту.

Я не хочу умирать, а если это наследство единственное, что делает мою жизнь ценной, то я никогда с ним не расстанусь. А возможно это единственный шанс забрать Тимку и исчезнуть. С деньгами Хаджиева любое чудо возможно. Мне нужно только набраться сил перед очередным рывком.

— Гребаная сука! — на столешницу с громким хлопком опускаются две крупные ладони, вынуждая меня вздрогнуть и вернуться в реальность. — Что ты не будешь? А? Что блядь?! Отвечай! — ревет он, одной рукой сметая все содержимое стола на пол.

Делаю глубокий вдох и поднимаю взгляд на разъяренного громилу.

— Я. Ничего. Не. Перепишу. На. Тебя.

Айюб издает гортанный рык и, с грохотом откинув стол в сторону, хватает меня за шею. Нависает надо мной с яростным лицом. Давит пальцами, вновь перекрывая мне кислород.

Будь его воля, одним только взглядом бы шею свернул мне.

Но вместо этого он стаскивает меня со стула на пол. На колени, удерживая мою голову за волосы на уровне ширинки.

— Или подписывай чертовы бумаги, или я буду ебать твой грязный рот, пока ты не сделаешь это!

От одной только мысли, что он воплотит свою угрозу в действие по спине пробегает холодок и я нервно сглатываю, но, несмотря на страх, все равно заставляю себя отрицательно покачать головой. Я знаю, что пожалею, но что-то мне подсказывает, что нужно бороться до последнего. В этом наследстве — мое проклятье. Моя погибель. И мое спасение.