Не повышай на меня голос, птичка - Миша Рейн (2021)

Хаджиев ведь вышел тогда из меня. Вышел же? Неужели он не успел? Чертов мерзавец! Как же так? Я не хочу всего этого. Не хочу родить малыша в этом аду. Не хочу, чтобы маленькое беззащитное и ни в чем неповинное дитя подвергалось опасности вместе со мной.

— Доктор… — всхлипываю и убираю ладони от лица, пытаясь разглядеть мужчину сквозь завесу слез. — Нельзя… Я не могу позволить родиться этому ребенку… Я…

Хочу сказать ужасное слово аборт, но язык не поворачивается.

Внезапно из памяти всплывают грубости, которые я слышала в детстве от родной матери. Они как удары электрического тока, безжалостно хлещут меня: «Лучше бы я сделала аборт», «Чтоб ты сдохла, мелкая дрянь», пока не раздается громкий бас…

— Тебе никто и не позволит его оставить.

Вздрагиваю, замечая нагло стоящего на пороге Айюба, и тут же свожу ноги. Ублюдок бесцеремонно пялился прямо туда.

— Выйди! — шиплю на него, но получаю совершенно противоположное и он лениво шагает прямо ко мне.

— Мне выродок Хаджиева нахер не нужен.

Почему-то сейчас от его жестокости мне хочется свернуться в калачик и исчезнуть.

— Простите, господин Шабазов, — серьезным тоном начинает врач, привлекая к себе внимание Айюба. — У девушки нарушен гормональный фон и отсутствует яичник, в данном случае аборт может сделать ее бесплодной. А сейчас ей нужен покой и рациональное питание, чтобы устранить причины анемии. Иначе со временем она приведет к большим проблемам со здоровьем. Если девушка нужна вам живой, советую следовать моим рекомендациям.

Врач замолкает и я замечаю, как лицо Айюба становится пугающе мрачным. Хладнокровным. Я и сама еще не могу поверить в то, что только что услышала. Внутри все сжимается и замирает в ожидании.

— Сообщите, когда я смогу забрать ее, — разрезает стальным тоном воздух. И меня вместе с ним.

Ничего хорошего мне это не сулит.

И я практически сразу убеждаюсь в этом.

Даже не взглянув на меня, Шабазов вылетает из кабинета с грохотом двери.

Ублюдок злится.

Под гнетом мыслей я совершенно не замечаю, как оказываюсь в палате, где обнаруживаю на тумбе металлический поднос с едой. Но после недавних событий аппетит окончательно подавлен.

Голод уже стал мне родным.

Забравшись на койку, я сворачиваюсь калачиком. Почему-то сейчас особенно ощущается насколько я одинокая и никому ненужная. А может я ошибаюсь? Ладонь непроизвольно располагается на животе. Это же бред? Я узнала о беременности всего полчаса назад. Откуда я могу чувствовать его? Но я чувствую.

Я больше не одна. Во мне пробивается маленький росточек. Маленькая жизнь.

Делаю глубокий вздох и заставляю себя подняться с кровати. Взгляд снова падает на поднос с едой. И я намерена затолкать в себя хотя бы половину. Ради него.

Интересно, девочка или мальчик? Кого бы хотел Хаджиев?

От этой мысли мое сердце болезненно екает.

Глава 39. Возрождение орла

«В возрасте сорока лет когти орла становятся слишком длинными и гибкими и он не может схватить ими добычу. Клюв теперь слишком длинный и изогнутый, не позволяет его владельцу есть. Перья на крыльях и груди становятся слишком густыми и тяжелыми и мешают летать. И орел оказывается перед выбором: либо смерть, либо длительный и болезненный период изменения, длящийся сто пятьдесят дней… Он летит в свое гнездо, находящееся на вершине горы и там долго бьется клювом о скалу, пока клюв не разобьется и не облезет… Потом он ждет, пока не отрастет новый клюв, которым затем вырывает себе когти… Когда отрастают новые когти, орел ими выдергивает свое слишком тяжелое оперение на груди и крыльях… И тогда, после пяти месяцев боли и мучений, с новыми клювом, когтями и оперением орел снова возрождается…» (Притча об орле. — прим. автора)