Без любви - Изабель Бланко

‒ Эм. Скучные вы. Я лучше пойду, посмотрю здесь ли Джордан. Может он пофлиртует со мной и развлечет меня, ‒ Софи допивает свой бокал и уходит.

На самом деле, она не злится. Я знаю ее слишком хорошо. Для нее Джордан не более чем знакомый. Она ушла не потому, что рассержена на нас. И не потому, что хочет увидеться с ним.

Она ушла, чтобы мы могли побыть наедине.

Я чертовски люблю ее за это.

‒ Илайджа, ‒ Пейдж тянет меня за руку, ‒ прости, что увязалась с вами. Я не хотела тебя расстраивать.

‒ Я не хочу, чтобы ты уходила.

‒ Что?

‒ Да, ‒ отрывисто говорю я, затем медленно поворачиваю голову и, наконец, смотрю на нее. Она сидит на золотистом кресле. В узком белом платье. Ее волнистые волосы перекинуты на одно плечо. Большие голубые глаза подведены карандашом. Чертовски сексуальная и столь же беззащитная. Ее губы зовут меня.

‒ Я хочу тебя еще раз усадить к себе на колени.

‒ Что? ‒ Повторяет она. Выражение ее лица смягчается, я вижу, как голод проступает в ее глазах.

Я отодвигаю кресло, на котором сижу, широко расставляю ноги. Теперь у нее есть возможность рассмотреть, что находится у меня между ног. А именно, двадцать сантиметров боли, которая мучает меня. Я тяну ее за руку.

‒ Иди ко мне, детка.

Ее глаза фокусируются на моем стояке. Замирают. Богом клянусь, ни одна женщина еще не смотрела на мой член такими глазами. Она выглядит так, словно умрет если не получит его.

‒ Но… здесь же люди.

‒ Никто не увидит. Иди ко мне. Я не могу больше ждать, детка.

Она прикусывает губу. Я рывком поднимаю ее на ноги, помогаю пройти ко мне и усаживаю боком к себе на колено. Я кусаю ее губу и рычу, стоит только этой округлой попке приземлиться ко мне на член. Мои бедра вжимаются в нее.

Ее веки трепещут.

Я прижимаюсь к ее щеке, касаюсь губ своим языком, дохожу до мочки ее уха и прикусываю ее.

‒ Поцелуй меня, Пейдж, я целую долбаную неделю этого ждал.

Задохнувшись, она негромко всхлипывает. Это заставляет меня улыбнуться. Затем она поворачивается ко мне и накрывает своими губами мои.

Я отдаюсь поцелую, запрокидываю голову назад, открываюсь для нее, позволяю ее языку проникнуть мне в рот.

Стоит мне только почувствовать ее язык, все то напряжение, что копилось целую неделю, прорывается внутри меня.

Пейдж стонет. В ее стоне нет фальши, он полон желания. Она наклоняет голову, пытаясь еще сильнее прильнуть ко мне.

Да. Мне не терпится снова услышать, как она кончает. Это самые сексуальные звуки, которые я когда-либо слышал.

Ее рука обвивает мою шею. Она скользит по моим коленям, прижимаясь ближе, отчего мне становится еще приятнее. Она прижимается ко мне так, словно хочет также сильно, как, впрочем, и я, лишь одного, ‒ чтобы мы оба оказались без одежды. Я задыхаюсь как сумасшедший в нашем поцелуе. Я позволяю ей самой задавать темп, мне нравится, как она играет с моим языком.

‒ Ты хочешь кончить, так ведь, детка?

Она кивает и заставляет меня сильнее наклониться, и мне чертовски нравится, как она всегда контролирует меня. Она требует, не испытывая при этом чувства стыда.

Я помню, как яростно она тянула меня за галстук, чтобы опять добраться до моих губ, а вот сейчас едва ли не кончает.

Двигая бедрами, я трусь своим возбужденным членом об нее, касаясь ладонью ее задницы.

‒ Я тоже, Пейдж, ‒ говорю я, обхватывая другой рукой ее бедро и поднимаясь выше. ‒ Когда я думаю о тебе, я только и делаю, что мастурбирую, не могу остановиться, не могу перестать желать этого.

Она дрожит под моими руками, огни бара отражаются в ее глазах.

‒ Ты… ты и в самом деле?

‒ О да, детка, ‒ я поднимаю руку чуть выше и кладу между ее ног. Все это время я не отрываю от нее глаз.

Внутри меня пульсирует что-то, и это чувство находится за пределами простой похоти, оно намного сильнее.