Подруга попаданки отбор для ледяного дракона - Ибис Александра

— Нельзя! Ресса, они должны решить всё сами! Иначе ни твоего отца, ни твоего мальчишку уважать не будут.

— Но… я не могу дать им поубивать друг друга!

— А я не могу пустить тебя к ним!

Мы рычим друг на друга, я пытаюсь задеть Ильяру, но она ловко увёртывается от моих ударов и не даёт мне метнуться вниз, в ущелье.

А потом вдруг драконица с синей чешуёй взлетает к нам и обдает волной холода. Мама.

— Всё закончилось. Лорд кан Ювенор победил. Можете спускаться.

Глава 10. Понимание

Я лежу на кровати родителей, под боком у отца, как в детстве. От него, как и тогда, пахнет вишней, но сейчас нос режет неприятная примесь в виде крови. Папа вот уже пять минут просто молча гладит меня по волосам.

— Пап?

— Ресса, девочка моя, — вздыхает отец и утыкается носом мне в макушку. — Ну, почему именно он, Ресса?

В голосе императора Марвара совсем не слышится злости. Когда мама сказала, что папа желает меня видеть, я ожидала услышать, какая я плохая дочь. А вместо этого…

— Я люблю его, папа, — шепчу и прижимаюсь к нему поближе. Вдыхаю родной аромат, подрагиваю мелко в его объятиях.

— Знаю, огонёк, — усмехается отец и поворачивается ко мне. Я провожу пальцами по повязке на его шее, и в глазах слёзы встают. — Не надо, Ресса. Зачем плакать, если всё уже сделано? Твой мальчишка отстоял право на тебя, и теперь я не смею мешать вашему браку. Ты выбрала хорошего дракона, девочка моя. Жаль лишь, что огненного…

— Папуль! — обнимаю его одной рукой да лицо прячу. Наверняка, когда расскажу всё Наденьке, она скажет, что мы, драконы, до безумия странные существа. Сначала дерёмся, доказывая что-то друг другу, потому плачем.

— Ресса, — он вздыхает устало, похлопывает меня по спине. Уверена, что даже скупую мужскую слезу пустил. — Я люблю тебя, огонёк. Жаль, внуков понянчить не доведётся.

— Что важнее: не рождённые внуки или живая, дышащая, чувствующая всё прямо сейчас дочь? — хмурюсь я, поднимая глаза на отца.

Он смеётся, вновь похлопывает меня по спине.

— Ты, разумеется. Боевая упрямая девочка.

Вскоре он засыпает: Тирэль успел знатно его потрепать, оказавшись при смерти. Я целую папу в лоб, зная, что сон его беспокоен, а мысль о том, что придётся отдать единственную дочь в жёны дракону, который никогда не сможет обеспечить его внуками, разрывает его сердце.

Императорские покои покидаю в растрёпанных чувствах и никак не ожидаю увидеть за дверью Тирэля. Он опирается о стену и, увидев меня, старательно выдавливает улыбку.

— И почему ты здесь, а не в руках целителей? — строго произношу, после чего тут же рушу образ разозлённой драконессы, обняв Тира за талию. Тир — победитель поединка, значит, вправе ускорить процесс выздоровления магией. Отец — проигравший, потому восстанавливаться будет самостоятельно. Конечно, как император, он мог бы прибегнуть к помощи магии, но тогда сам бы перестал уважать себя, как дракон. Правила поединков, составленные ещё в древние времена, никто не отменял.

— Хотел убедиться, что ты в порядке, — целует в макушку Тир.

— Я в собственном дворце, — фыркаю, поднимая взгляд, чтобы посмотреть в наглые янтарные глаза. — Что со мной будет? Это тебе слоняться опасно, мало ли…

— После того, как я отвоевал тебя, единственный, кто может причинить мне вред в этом дворце, — это ты, — ухмыляется Тирэль, а я щипаю его в бок. Лицо дракона искажает болезненная гримаса.

— Вот именно. А был бы у целителей, сейчас бы не морщился, — я удобнее пристраиваю голову у него на груди и вдыхаю сосновый запах, смешанный с кровью. Двое моих любимых мужчин сегодня пахнут кровью.

— Что же ты тогда так ко мне жмёшься, если против? — Тир обнимает меня за талию, притягивая ближе.