Подруга попаданки отбор для ледяного дракона - Ибис Александра

— Защищаю своё, — выдыхаю ему в грудь, сжимая крепче. Сейчас, когда всё закончилось, трудно осознать, что пару часов назад я могла лишиться, как отца, так и возлюбленного. А может, и их обоих. Трудно поверить в то, что они сражались за меня, а Ильяра, ненавистная Ильяра, была рядом и удержала меня от свершения такой великой глупости, как вмешательство в поединок драконов. Впрочем, Ильяра всегда удерживала меня от свершения глупостей. Наверное, мне стоит поговорить с ней по душам?

— Как тебе это удалось? — выдыхаю я, пытаясь собраться с мыслями. Пора выходить из этого странного состояния неуверенности, слабости и потерянности. Оно мне не нравится.

— Что? — Тирэль отвлекается от перебирания прядей моих волос. Одну руку он по-прежнему держит на моей талии.

— Победить? Мне казалось, отец почти… — я вздрагиваю, вспоминая, как чуть не рванула за Тирэлем в ущелье, думая, что мы оба там погибнем.

Дракон отстраняет меня от себя, оглядывает пустынный коридор. Слуги до сих пор благоразумно держатся подальше. Имеющий кое-какой опыт работы на хорошей должности во дворце, увиденным Тир не удовлетворяется. Он утягивает меня в ближайшую нишу, занавешенную тяжёлой бархатной шторой, усаживает на диванчик и только после этого на ухо шепчет ответ. Ответ, который повергает меня в ступор, заставляя чувствовать себя ещё более потерянной.

— Я сражался до самого конца, хотя силы были не равны. Боролся, потому что одна мысль о том, что в моей жизни вновь не будет тебя, вводила меня в ужас. Но проигрывал. И тогда твой отец… Он поддался. Он бы выиграл, но дал мне победить. Ради тебя.

— Почему ты уверен, что он… поддался? — выдыхаю и невольно оглядываюсь назад, словно ожидаю увидеть папу за спиной.

— Он стал бороться иначе. Так, что я просто не смог бы проиграть.

Папа… Сначала Ильяра, теперь папа… И почему получается, что я думаю о своей семье так плохо, когда на самом деле они так много делают для меня?!

— Но почему тогда… почему он так яростно противился нашему браку? К чему письмо, к чему поединок? — хнычу в грудь Тирэля, совсем ничего не соображая.

— Ты временами такая умная, а временами — дурочка дурочкой, — хмыкает Тирэль и отрывает мою голову от своей груди, заключает лицо в ладони. — Ему же нужно было проверить серьёзность намерений дракона, собирающегося жениться на его дочери. Проверить силу твоей любви ко мне.

— И зачем все эти проверки? — обиженно бурчу, понимая, что правы все, кто меня окружают. Веду себя, как ребёнок.

— Он дракон, мужчина и император, он был обязан проверить. И не хотел, чтобы его девочка об этом знала. Я говорю это тебе лишь потому, что любовь к тебе у меня сильнее уважения к твоему отцу, и я хочу, чтобы ты знала правду, — он вытирает солёные дорожки слёз с моих щёк большими пальцами, и я постепенно успокаиваюсь.

— Ты догадался обо всём сам. Достойна ли тебя такая глупая я?

— Ну, это решать мне, а не тебе, — улыбается Тир, после чего целует меня, ясно давая понять, какое решение принимает. И я целую в ответ, понимая, что рядом с ним… рядом с ним я не только чувствую себя любимой, я меняюсь. Тир меняет меня. И такая любовь стоит слёз.

Лед-Андин, столица Ледяной империи

— Почему ты не придумала что-нибудь? Почему не осталась в Лед-Ане? — возмущается Кикилиэра, дёргая Роксану за руку. — Ты была рядом с истинной парой!

— Кики, не кричи, — спокойно произносит Роксана, глядя вниз на драконочку. — Принц Атареллен уже объявил о браке с госпожой Надеждой.

— И они любят друг друга? — щурится Кики.

Роксана отводит глаза и улыбается в кулак:

— Они близки к этому.

— А должны любить! Ты умная, ты бы придумала, как им быстрее полюбить друг друга, и отогнала бы всяких противных непонимающих взрослых! — притопывает ножкой девочка. Роксана прижимает её к себе и идёт с ней по главной торговой улице в обнимку.

— Они справятся с этим сами, Кики.