Выслушай меня - Сабин Дюран (2020)

– Пожалуй, вам следует ее найти и прочесть, – посоветовала Ясмин. – Статья напечатана в сегодняшнем номере «Мейл». Пожалуй, когда Маркус вечером вернется домой, потребуется хороший ужин, чтобы его подбодрить.

По дороге домой я купила газету в магазине на углу и, найдя статью, о которой говорила Ясмин, прочла ее, сидя за кухонным столом.

Материал назывался «Признания “практикантки”: как я провела неделю в офисе одной из ведущих лондонских пиар-фирм». Текст я проглотила меньше чем за минуту, хотя общий смысл статьи поняла в первую же секунду, когда увидела заголовок.

Сложив развернутую газету, я несколько секунд размышляла. Было очевидно, что статья могла иметь очень нехорошие последствия. Ни одно пиар-агентство не хочет стать объектом гуляющей по рынку «истории». Джефф, конечно, вел себя по-идиотски. Я очень живо представляла себе, как он произносит дурацкую фразу про педерастию. Он наверняка сказал эти слова в качестве рискованной шутки, чтобы вызвать легкий шок. Но вот то, что он взял с собой несовершеннолетнюю девушку в стриптиз-клуб – это было настоящее безумие. Честно говоря, я была раздражена тем, что Маркус ничего мне не рассказал. Что же касается истории с «Сэвен Найтс», то она была наполовину сфабрикована – таблоиды часто прибегают к подобным грязным приемам. Маркус в отеле не ночевал – это я знала точно. Появление Дэйва Джепсома привело его в такое состояние, что он предпочел уехать домой, ко мне. И слава богу, потому что в противном случае все это могло бы всерьез меня расстроить. Но в таких ситуациях реальные факты никого не интересуют. Главное – впечатление, которое создают подобные истории. Репутация строится на мнениях людей о том, что представляет собой та или иная компания или тот или иной человек. И в этом смысле то, что случилось, действительно таило в себе серьезную угрозу. Я зашла на сайт компании «Хэуик Николсон». Там уже было размещено заявление, но оно, на мой взгляд, слишком привлекало внимание. Его следовало переместить с главной страницы куда-нибудь вглубь. Я искренне надеялась, что Маркус помнит о том, что работать нужно не только с клиентами, но и с акционерами, в том числе персонально, и предпринимаемые им действия должны охватывать всех, не позволяя никому почувствовать себя в изоляции.

Я попыталась связаться с Маркусом по мобильному телефону. Звонок сразу же был переадресован на голосовую почту. В «Эклунде» у нас имелся список из «шести главных вопросов»: кто попал в кризисную ситуацию, что именно произошло, где это случилось, почему и когда, и снова – кто окажется крайним?

Я набрала городской номер компании и поговорила с Гейл. Она сообщила мне, что Маркус на совещании.

– Ну что, все плохо? – спросила я.

– Да вообще-то не здорово.

– И кто будет крайним?

Гейл издала смешок, но ничего не ответила.

– Попросите Маркуса позвонить мне, если у него будет время.

– Хорошо.

В тот день я решила отвезти Джоша в кино, на фильм с участием Питера Джоунса – просто чтобы не торчать дома. Маркус мне так и не перезвонил, а сидеть и ждать мне было невтерпеж.

На тротуаре я увидела припаркованный с нарушением правил мотоцикл. Мотоциклист в кожаных доспехах сидел в седле, склонившись вперед, затемненный пластиковый козырек его шлема был опущен. Казалось, что он ждет кого-то – или чего-то.

Как только мы вышли из ворот, мотоцикл взревел двигателем и сорвался с места. Промчавшись до конца прямого участка дороги, он свернул налево, предварительно помигав поворотником. Еще минуту-другую я слышала звук мотора. Затем он, по всей видимости, свернул на магистраль и окончательно исчез.

Инстинктивно я привлекла Джоша к себе, словно тем самым могла защитить его от шума и выхлопных газов. В ту же секунду зазвонил мой мобильный телефон.

Надеясь, что это Маркус, я выпустила руку сына и поднесла телефон к уху.