Город клинков - Роберт Джексон Беннетт (2019)

Она вся в грязи, и одежда ее в беспорядке — воротник распахнут, а этого она бы никогда в жизни не допустила. Листики папоротника прилипли к ее одежде, очков нет, несколько прядей волос упали на лицо. Несмотря на все это, она прекрасна, прямо как в его воспоминаниях: холодная, спокойная, собранная — существо, награжденное, а может, и проклятое нерушимой верой в себя. Даже сейчас, мертвая, она кажется уверенной в себе.

— Сигню, — шепчет он.

На груди у нее темное пятно крови. Выходное отверстие от пули — ей выстрелили в спину.

Его руки дрожат.

Он так долго сражался, чтобы оказаться рядом с ней, и вот наконец они были вместе, но как недолго, — а потом ее снова забрали у него…

Дверь вдруг распахивается, в комнату заходят трое солдат с винташами на изготовку.

— Руки вверх! — кричит один. — Руки вверх! Немедленно!

Сигруд смотрит на лицо своей дочери.

— Мы нашли твою демонову веревочную лестницу, — говорит другой солдат. — И мы правильно решили, что ты первым делом наведаешься сюда.

Он гладит ее по щеке костяшкой пальца — и опять руки его выглядят слишком большими и грубыми…

Солдаты подходят ближе:

— Руки вверх! Ты что, глухой?

Что-то капает на стол рядом с его дочерью. Сигруд смотрит — это кровь.

У него носом идет кровь. Он прикладывает к ноздрям левую ладонь, и несколько капель падают на руку, белая перчатка окрашивается темным, а шрам под ней пульсирует болью.

Он шепчет:

— Мы с ней часто играли в прятки в лесу…

— Что? — переспрашивает один из солдат. — Что ты там, демон тебя побери, бормочешь?

На раскрытую ладонь падают капли крови. Сигруд сжимает ладонь в кулак, разворачивается и делает шаг вперед.

* * *

Мулагеш все еще маринуется в камере, когда до слуха ее долетает звук выстрела. Его приглушают толстые стены крепости, но ей ли не знать, что это за звук.

— Какого демона? — Она подходит к решетке и смотрит на стражницу. — Эй! Что там, проклятие, творится?

Стражница явно ничего не понимает. И вытаскивает из кобуры пистолет. Ее плохо учили обращаться с оружием, потому что она сразу кладет палец на спусковой крючок, отходит на шаг и смотрит через стеклянное окошко на двери в коридор.

— Какого хрена? Что тут творится? — снова спрашивает Мулагеш.

— Молчать! — отвечает ей стражница.

Повисает тишина. Потом где-то совсем неподалеку кто-то кричит — да что кричит, душераздирающе орет, долго и громко.

Потом вопль обрывается — слишком быстро. Снова воцаряется тишина.

— Проклятье, — говорит Мулагеш.

— Молчать! — орет стражница.

Из-за двери в коридор доносится страшный грохот. Кто-то пронзительно кричит, причем это не боевой клич, а вопль ужаса.

Тут в дверном окошке появляется лицо — молоденький сайпурский солдат с широко раскрытыми от страха глазами. Он колотит в стекло:

— Откройте дверь! Откройте дверь! Пустите меня, вы должны пустить меня!

— Что? — спрашивает часовой. — Пишал, что, демон вас забери, у вас там происходит?

Солдатик в окошке оборачивается на что-то:

— Во имя всех, мать их, морей, Анант, пусти меня!

Стражница смотрит на Мулагеш:

— Это, наверное, твоих рук дело? Сраные станцы прибежали на помощь?

— Я что, выгляжу как человек, который знает, что происходит? — отвечает Мулагеш.

Стражница колеблется несколько мгновений, потом поднимает пистолет и осторожно открывает дверь. Сайпурский солдатик влетает в нее, дрожа от ужаса.

— Слава морям! — восклицает он. — Слава всем морям! А теперь закрой…

Закончить фразу у него не получается — что-то ярко-красное — рука, что ли? — протягивается за ним в щель и выдирает его обратно за дверь с ужасающей быстротой, словно его за веревку привязали к машине, которая резко умчалась по своим делам. Солдатик орет от ужаса, жалобно цепляясь за косяк, но его — раз! — и втаскивают внутрь. Дверь захлопывается вслед за ним.