Город клинков - Роберт Джексон Беннетт (2019)

Мулагеш прислушивается: к вою присоединяются все новые сирены, и теперь они верещат хором.

— О нет, — тихо говорит она. — Ох, нет, нет, нет…

— Что это?

— Проклятье! Будь оно все проклято! Это значит, что корабли уже на подходе!

— Вуртьястанские корабли?

— Да, демон побери! Это значит, даже если бы мы уничтожили мечи, уже слишком поздно!

— Какие теперь у нас есть варианты?

Мулагеш сначала решает не отвечать: вторжение уже идет, и теперь им остается одно — сражаться и умереть, проиграв бой. Однако потом… какие там были последние слова Тинадеши? Это знак, символ. К нему можно подобрать ключ, развернуть его, по-разному понять… Он на многое сгодится, если его правильно использовать. Если о нем правильно думать.

— Все наши карты биты, — тихо говорит она. — Кроме одной. Но я даже отдаленно не представляю, что мне с ним делать.

— Делать с чем? — удивляется Сигруд.

Она смотрит на него и решительно, играя скулами, говорит:

— Меч Вуртьи.

И описывает, как тот выглядит.

— И что ты будешь делать с этим мечом?

— Я не уверена… но знаю наверняка, что это оружие ужасной разрушительной силы. Я просто не понимаю, как его активировать… Может, чтобы он заработал, нужно подойти близко к адептам — не знаю, он же частично и на них замкнут. Но если Бисвал его забрал, высок шанс, что он лежит там же, где остальные мечи. То есть мы опять приходим к тому же: лаборатории и личные комнаты Бисвала.

— Значит, план не поменялся.

— Ох, нет, еще как поменялся! — говорит Мулагеш. — Нам нужно в два раза быстрее шевелить ножками! Вперед!

* * *

Мулагеш то и дело оглядывается, пока поднимается по лестницам в комнаты Бисвала. Подкрадываться сложно — все эти сирены продолжают завывать, из-за них не услышишь, есть кто впереди либо позади или нет. Но пока тут никого нет. Сигруд правильно решил, что все побежали на стены.

Наверняка Бисвал не станет держать мечи в своем временном офисе на вершине башни. А вот где офицерские комнаты — известно. Известно также, что в форте Тинадеши тесновато, поэтому есть шансы, что комнаты Бисвала находятся там же.

А ведь она правильно рассудила: шагая по очередному пустому коридору, она слышит голос, бормочущий у нее в голове:

— …и наши мечи пали на них, подобно дождю…

Мулагеш стискивает зубы и идет вперед. Жуткое бормотание мечей становится все громче. Теперь ей попадаются двери одна другой красивее, и вот она уже стоит перед толстой дубовой створкой с бронзовой ручкой.

Она пробует повернуть ее — не заперто. И она открывает ее.

Шепот голосов накатывает на нее океанской волной. Комната за дверью большая и просторная, в камине, как это ни странно, горит огонь — а потом Турин замечает, что она не одна в комнате.

Лалит Бисвал стоит у эркера в дальней стене, сцепив руки за спиной. Между ним и Турин — многочисленные стойки с мечами Рады, и все они шепчут и бормочут в голове у Мулагеш.

Она стоит неподвижно, не зная, что делать. Она-то думала, что он пойдет на стены вместе со всеми.

Тут Бисвал произносит вслух:

— Они говорят только с теми, кто убивал, не правда ли?

Мулагеш некоторое время колеблется, а потом заходит, прикрывает дверь и запирает ее. Вытаскивает из кобуры пистолет и поворачивается к нему:

— Да. Это правда.

— Я тоже так подумал, — говорит он. — Многие солдаты здесь считают, что это просто игра воображения.

Он поворачивается и смотрит на нее, склонив голову к плечу, прислушиваясь к голосам и налетающему волной вою сирен.

— Началось.

— Да.

— Тогда зачем ты здесь, Турин? Да, я сделал это. Выстрелил первым, и началась война. Она должна была начаться еще давно. Точка невозврата пройдена.

Голос у Бисвала мягкий и безмятежный, а глаза затянуты дымкой, словно он принял какой-то наркотик. Он смотрит на пистолет в ее руке:

— Ты застрелишь меня?