Цепь - Эдриан Маккинти (2019)

Понять, что в доме живут, – дело секундное: слышны голоса, в окнах свет, на подъездной аллее машина. Понять, что дом опустел ненадолго, тоже несложно: окна темные, подъездная аллея пустая, почтовые ящики забиты газетами, газ не перекрыт.

Понять, что дом опустел надолго, чуть сложнее, но не так трудно, как кажется. Окна темные, электричество и радио отключены, почтовые ящики пустые, газ перекрыт. Впрочем, такие дома вполне могут использоваться по выходным. Если с понедельника по пятницу хозяева работают в Бостоне или в Нью-Йорке, а в субботу утром надевают спортивные вещи и приезжают сюда, им вряд ли понравится, что какая-то незнакомка караулит у них в кухне малыша, привязанного к стулу.

Рейчел нужен дом, подготовленный к зимнему ненастью. В это время года здесь дуют шквалистые северо-восточные ветры. Большинство домов в «океанической» части острова стоят на дюнах, но в сильный шторм приливные волны могут залить террасу и выбить окна из дорогущего витринного стекла. Если хозяева не намерены приезжать до Рождества или до весны, восточные окна они заколотят досками.

Рейчел попадается несколько домов-гигантов с заколоченными окнами, но один ей нравится особо. Он из кирпича, что редкость для острова, где большинство построек деревянные. Полноценный подвал еще ценнее кирпичных стен. Это значит, что дом построен до 1990 года, когда местные власти обязывали возводить жилище с защитой от наводнений, то есть на сваях.

Рейчел кружит у перспективного дома, приглядывается. Забиты и окна, выходящие на океан, и боковые. Прыжок через забор – Рейчел проверяет электрические щиты и линии газоснабжения. Газ и электричество отключены, почтовый ящик пуст: корреспонденция наверняка хранится на почте. Судя по табличке на почтовом ящике, дом принадлежит семье Аппензеллер. Хозяев Рейчел немного знает. Это пожилая пара. Мужу, уроженцу Бостона, хорошо за шестьдесят, до пенсии он был профессором в Университете Эмори, преподавал химию. Его супруга Элейн моложе, ей шестидесяти еще нет. Для обоих это второй брак. Если Рейчел не изменяет память, зимой они живут в Тампе.

Задняя терраса дома смотрит на восток. Она обнесена перегородкой, значит сидящий на ней виден только гуляющим по пляжу прямо у дома. В это время года по пляжу гуляют мало. Дверь черного хода ведет прямо в кухню. Сетчатая дверь открывается, стоит как следует ее дернуть. На двери кухни обычная круглая ручка-кнопка.

Рейчел внимательно ее осматривает и фотографирует телефоном. Десятиминутный гуглеж фото устанавливает, что это «Георгианская ручка „Шлаге“ Ф-40», которая, если верить слесарским сайтам, элементарно открывается стамеской и молотком.

Тревогу вызывает стикер на окне кухни, предупреждающий, что в доме установлена сигнализация «Атомик элармз». Значит, если получится вскрыть дверь черного хода, останется тридцать секунд, чтобы найти пульт и ввести код, иначе начнется адский кошмар? Вот только стикер очень старый. Когда-то ярко-синий, он выгорел до светло-серого цвета. Да и работает ли сигнализация при отключенном электричестве?

Есть еще серьезная проблема. Дом Аппензеллеров рядом с одной из многочисленных тропок, которые по дюнам ведут на берег океана. Сейчас на тропке ни души, а вот утром, наверное, много соседей, гуляющих кто с собаками, кто без. Если подвал не звукоизолировать, плач похищенного малыша кто-нибудь услышит. Закрыть окно подвала большой доской – вариант хороший, но не идеальный. Как сказал Вольтер, лучшее – враг хорошего? На поиски лучшего из пустующих домов может уйти неделя, которую Кайли просидит в импровизированной тюрьме. За исключением эмблемы охранной сигнализации и тропки через дюны, дом Аппензеллеров подходит идеально. Он стоит поодаль от других домов и ярдах в пятнадцати от дороги, частично загорожен дюнами, а на западе – кипарисами, которые Аппензеллеры посадили, чтобы защититься от ярких лучей заката.