Рулетка судьбы - Антон Чижъ (2019)

– Он еще ухмыляется! – гневно провозгласила мадам Львова. – Родной тете крутят руки и чуть за шиворот не волокут, а ему весело!

– Городовой выполнял мое распоряжение…

– Ловить родную тетю? Позорить на всю Москву? Ну спасибо, милый мой…

Требовалось особо крепкое спокойствие, чтобы буря угасла.

– Я отдал распоряжение наружной полиции задерживать любого, кто станет интересоваться домом Терновской, – сказал Пушкин. – Никак не предполагал, что вы окажетесь тут, тетя. Зачем вы здесь?

Мадам Львова тщательно стряхивала с рукава полушубка что-то невидимое.

– А тебе какое дело, мой милый? – ответила она почти мирно.

– Прошу отвечать на мой вопрос…

Она всплеснула руками.

– Подумать только: отвечать на его вопросы! Ах ты, ух ты, елки зеленые! Как вырос и возмужал мой любимый племянник… А если не отвечу, что будешь делать?

Переход от гнева к шалости произошел почти мгновенно. Мадам Львова намеревалась подшутить. Не зная, что Пушкину после бессонной ночи не до шуток.

– Отведу в участок под конвоем городового и посажу в камеру, – ответил он так просто, что тетушка в самом деле поверила. И немедленно обиделась.

– Спасибо тебе, дорогой мой. Дожила: племянник грозит посадить за решетку…

– Тетушка, прошу вас… – устало сказал Пушкин.

Как ни сердилась и ни обижалась мадам Львова, в первую очередь она была любящей тетушкой. И поняла, что племянник не в лучшем расположении духа.

– Прости, прости. – Она взяла его под руку. – Я же помогаю тебе найти убийцу Анны Васильевны? А раз так, должна была осмотреть место преступления…

– Как намеревались попасть в дом?

Тетушка изобразила невинную мину.

– Ах, боже мой! Об этом совсем не подумала. К старости слаба мозгами стала…

Пушкин выставил ладонь.

– Извольте ключ…

Отпираться бесполезно. Сама научила его логическому мышлению. С тяжким вздохом тетушка полезла в сумочку, вытащила ключ и положила, как милостыню.

– Почему не сказали, что Терновская оставила вам запасной?

– Поверишь: окончательно забыла. Анна отдала его года три назад на хранение. Если свой потеряет… Еле нашла, куда засунула.

– За нападение на городового полагается месяц тюремного заключения, – сказал Пушкин, пряча ключ в карман.

Мадам Львова не стал возвращаться к тому, что уже не воротишь, – так о чем же, о чем горевать. Подхватив племянника под руку, потащила к крыльцу дома. На все возражения, что не имеет права пускать, она отвечала, что только посмотрит и ни к чему не притронется. Пушкин поддался, найдя логичное оправдание: быть может, тетя укажет на вещь, которая пропала из дома.

Открыв навесной замок, он пропустил мадам Львову, настрого указав ни к чему не прикасаться даже мизинцем. Войдя в гостиную, тетушка остановилась перед разбросанными бумагами.

– Что искал убийца?

Точный ответ на этот вопрос хотелось бы знать и Пушкину.

– Кто-то рылся вчера вечером… Чуть разминулись, – сказал он, избегая рассказывать о подробностях погони и о лыжном следе на снегу.

Тетушка покачала головой, будто разгоняла облако сомнений.

– Странно… Если Анну убили в квартире, убийца мог искать, сколько его черной душе будет угодно…

Недаром мадам Львова получил приз за решение ребуса.

– Взгляните внимательно, все ли на месте, ничего не пропало? – спросил Пушкин, держась прихожей.

– Сто двадцать тысяч, – не задумываясь, ответила она.

Ответ был верный, но бесполезный. Как часто случается с математикой.

– Вещи Терновской, которые вам знакомы, на месте?

– Разреши? – спросила тетушка, жестом показывая на гостиную и дальше.

Пушкин не возражал.