Официант принес заказ. Я встала, чтобы расплатиться, и в этот момент из дамской комнаты вышла женщина и направилась к столикам в дальнем конце зала ресторана. Она села за один из них, что-то сказала и рассмеялась. Я тоже улыбнулась, потому что это оказалась Хелен – сотрудница фирмы моего отца. Однажды летом я работала у него во время университетских каникул, и она стала моей начальницей. Она была не намного старше меня, и, вероятно, тогда ей едва перевалило за двадцать. Хелен помогла мне в работе, а потом дала превосходные рекомендации для поступления в крупную компанию.

– Одну минуточку, – обратилась я к официанту. – Я заметила одну свою хорошую знакомую.

И вошла в зал. Часть столика Хелен от меня заслоняла колонна. Я уже собиралась приветственно помахать ей рукой, когда разглядела, напротив кого она сидела. Я замерла. Ее собеседником был мой отец. Он держал Хелен за руку. Она наклонилась к нему и погладила его по щеке. Затем они поцеловались.

У меня закружилась голова, показалось, что сейчас я упаду в обморок.

– Прошу прощения, – пробормотала я. – Произошла ошибка.

Мне стоило большого труда заставить себя не смотреть больше в их сторону, хотя я сознавала: в любой момент они могли заметить меня. Когда я открывала кошелек, у меня тряслись руки, но я сунула официанту деньги и не стала дожидаться, пока он принесет сдачу. Подхватив пакет с едой, едва ли нужной мне теперь, я поспешила из ресторана.

До своего автомобиля я чуть ли не бежала. Не могла представить, как бы отец повел себя, если бы увидел меня. Скорее всего сделал вид, будто ничего особенного не происходит. Может, даже пригласил бы к ним за столик. От этой мысли меня передернуло. Сидеть и ужинать, выдерживая его взгляд и выслушивая фальшивые объяснения, что я вовсе не видела того, что видела отчетливо. И он мне еще припомнил бы – в этом не приходилось сомневаться. Для него стала бы невыносимой мысль о дочери, проникшей в его секреты. И все свои слабости отец превратил бы в мои собственные, как поступал всегда.

Я отъехала от ресторана и свернула в первый же попавшийся переулок. Как нетрудно было догадаться, отец не стал бы парковать свою машину напротив того места, где ему находиться не полагалось. Наконец я заметила его автомобиль и остановилась в нескольких десятках ярдов позади него. Мне необходимо было во всем убедиться. Многие годы я подозревала отца в связях с другими женщинами, хотя никогда и подумать не могла, что среди них фигурирует Хелен. Прикрыв глаза, я постаралась припомнить, как давно она работала на него. Мы с ней познакомились двенадцать лет назад. Неужели их роман продолжался все это время?

Через полчаса отец и Хелен вышли из ресторана и свернули в тот же переулок. Видимо, приехали они сюда порознь, поскольку сначала остановились у другой машины, припаркованной перед отцовской. Минут пять стояли на тротуаре, разговаривали, а потом Хелен обвила руками его шею, отец обнял ее за талию, и они поцеловались. Стоял чудесный теплый вечер.

Я достала телефон и стала кадр за кадром снимать, как с каждым новым поцелуем отец предавал мою маму.

Я ехала домой, когда на мой сотовый телефон пришло новое сообщение. В тот момент я застряла в транспортной пробке в туннеле на Кингсуэй, остановившись на повороте в крайнем правом ряду у самого берега реки. Включив радио, я услышала в выпуске новостей известие об аварии в туннеле и обещание, что затор скоро рассосется. Альтернативного маршрута не существовало. Два плотных потока машин забили обе полосы около въезда в туннель. Водители нервничали.

Сообщение пришло с очередного телефонного номера, которого я не знала: «А я тебя вижу!» Я уронила телефон на пассажирское сиденье и быстро осмотрелась по сторонам. Вокруг меня стояли в пробке сотни автомобилей. Они занимали две полосы в направлении Уолласи, как и две встречные. Транспорт практически не двигался.