Пропавший - Мэри Торджуссен (2017)

Если Мэтт видел эти записи, то не мог не осознать, как много значил для меня. Он должен был обратить внимание на мой список, на то, что я вычеркнула из него спортивный зал, отели, офис, компании проката автомобилей. Мэтт обязан был оценить мою старательность, стремление ничего не упустить из виду, заметив, что я искала адреса его матери, парикмахера, мастерской, где проводили техническое обслуживание автомобиля. Он видел записанные мною номера и пояснения. И теперь точно знал, что его уход сводит меня с ума.

Он ли проделал этот трюк? Интересно, о чем Мэтт думал, стоя здесь и глядя на мои записи? Чувствовал ли он себя виноватым? Или же радовался увиденному?

На мгновение я допустила, что это мог быть не он, но потом покачала головой. Я же уловила его привычный аромат. И если раньше мне приходилось гадать, то теперь в моем распоряжении имелось доказательство.

Неожиданно я кое-что вспомнила. Если злодей совершает преступление, то непременно оставляет что-то там, а что-то забирает с собой. Это была истина, справедливая для всех преступлений. А сейчас я имела дело с явным правонарушением – незаконным вторжением в мое жилище, проникновением в личную жизнь.

Конечно, полиция обычно искала оставленные преступниками образцы ДНК в виде частичек кожи, капли крови или пота. Я не располагала их возможностями, но кое-что предпринять тоже могла. Мэтт оставил после себя свой запах, устойчивый цитрусовый аромат. Но что он унес с собой? Я снова внимательно осмотрела комнату. Он находился здесь, он разложил заново мои записи – это не вызывало сомнений. Я пересчитала листки. Все оказались на месте. И на первый взгляд ничто не пропало. Я зашла в гостиную, поднялась в спальню, но и там никаких пропаж не бросилось в глаза. Поскольку в гостевой комнате аромата не ощущалось, я решила, что туда он не заглядывал.

И стоило мне в очередной раз осмотреть кухню, как я поняла, что´ исчезло. Записка с одним лишь словом «Удовлетворена?», как и конверт, не были больше прикреплены к дверце холодильника. Их не было вообще. Остался только магнит в форме вопросительного знака.

Мне стало по-настоящему плохо, и на сей раз я была, как никогда, близка к обмороку. Но успела ухватиться за спинку стула и сесть. Записка оставалась моей единственной уликой. Она доказывала, что я пока не свихнулась.

Теперь кто-то лишил меня и ее.

Глава 32

В ту ночь я почти не спала. Мне слишком многое необходимо было обдумать, переосмыслить. Я оставила свет включенным во всех комнатах первого этажа как предупреждение для любого, кто захочет тайком проникнуть в мой дом. Свои заметки на всякий случай забрала с собой в спальню, а мобильник положила под подушку. Я знала: в моем доме кто-то побывал. Нужно ли поставить в известность полицию? Представила, как прозвучат мои показания в полицейском участке. Там примут меня за сумасшедшую, которая пришла пожаловаться на пропажу листка бумаги и конверта.

Даже поговорить мне теперь было не с кем. Кэти тоже считала меня полоумной, потому что я поверила в замену цветов, и с тех пор она не доверяла моим доводам. Если бы я рассказала ей, как прикрепила к холодильнику письмо, а теперь оно исчезло, она подняла бы меня на смех. Даже Сэм поверил в мое безумие. Кроме того, у меня возникло подозрение, что он сплетничает обо мне с Люси. Может, они тайно от всех встречались? Странно, почему я не заметила этого раньше? А как же Грейс? Сэм по-прежнему говорил только о ней и продолжал жить у нее. Неужели он завел роман с Люси? Я хотела доверять ему, действительно хотела, но тот разговор по телефону, который они начали и завершили одновременно… Разве мог он быть совпадением?

А потом я вспомнила о запасном мобильнике в его «бардачке». Почему Сэм солгал, что телефон сломан, ведь нормально работал?

На мгновение возникла мысль: уж не он ли послал мне одно из сообщений? Нет, конечно же, Сэм не делал этого! Зачем ему так поступать со мной?