Я вернулся за тобой - Любовь Попова

Поцелуй затягивается, становится все глубже, а пальцы Алекса уже мнут мою грудь под футболкой. Долго мнут, до неприятных ощущений. Да и поцелуй становится похож на попытку пропихнуть язык мне в горло. В какой-то момент закашливаюсь, не понимая, что вообще происходит. Может быть Алекс все-таки что-то узнал и пытается наказать меня?

— Алекс, — откашливаюсь я, держась за горло, пока он отходит и зачем-то мнет свой пах, надо сказать оставшийся таким же плоским.

Мне не присуще неуверенность в собственной внешности, особенно после показов. Но тут бы заволновалась и Барби. – Что случилось.

— Найду и убью, – рычит Алекс, проводя рукой по волосам и поднимая взгляд. – Не стоял у меня.

Ого… Хлопаю глазами, пытаясь понять, как может не стоять?

— Это…

— Списывал на возраст. Но блять, какая может быть импотенция в тридцать семь лет?

— Так ты поэтому… – доходит до меня. И если честно даже облегчение чувствуется. Не потому что у Алекса не стоит. А потому что причина не во мне и в наших отношениях. Нет натянутости, все нормально!

— Конечно. Ты же не думала, что я отстранился от тебя? — подходит он и крепко прижимает меня к себе, утыкая мордочкой в выемку на горле, пока его пах плотно прижат к моей промежности.

И обычно в этой позе я должна почувствовать его член, но сейчас его как будто нет. Как у Кена.

Неуместное хихиканье маскирую приступом кашля. – Потом списывал на работу. Нервяков там хватает. Приходится в Питер мотаться. Ну ты знаешь.

Киваю. Он у меня занятой. Пусть не говорит, как именно делает свои дела.

— Но после тех выходных, — это когда мы два дня просто были дома. – Я понял, что нужно идти к врачу. Я если честно уже вою, как мне хочется тебя трахнуть. Просто пар из ушей. Да и ты наверняка соскучилась.

— Очень, — как можно громче говорю я, целуя его. Но любопытство берет вверх. – Так ты был в больнице? А почему мне не сказал? Что там сказали?

— Ага. Я и так рядом с тобой себя чувствую стариком, еще сказать, что импотент, вообще прекрасно. Сдал анализы и охуел, — рявкает он, пугая меня. – Прости. Просто результаты меня мягко говоря убили. Какая-то падла подсыпала мне бром.

— Бром? Что это? — делаю большие глаза. – И что значит подсыпал? Надеюсь ты не думаешь…

— Да ты же моя глупышка. Откуда тебе вообще про это знать? Я хожу в одни и те же места. В Питере только в отеле ем. А в Москве. Завтракаю в Теремке. Обедаю в Фитучини. Ужинаю в Парусе. Вот где-то из них меня и травили. Теперь надо выяснить какая падла это сделала и выпустить ему кишки. Ой… — оговаривается он, вызывая еще большее недоумение. Как мало он знает обо мне, и моих пристрастиях ко всякого рода ужасов.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍У меня всегда складывается впечатление, что Алекс общается со мной, как с маленькой девочкой. Иногда хоть сандалии надевай и носочком крути, пока он мне что-то объясняет. Извиняется за мат. Называет глупышкой. И мне кажется это худшая ошибка мужчин, недооценивать своих женщин, считая их глупыми и недалекими. Но я не обижаюсь. Банально не имею прав, потому что обязана Алексу с головы до пяточек. Он сделал для меня все. Он обустроил мою квартиру, когда я была в детском доме. Там он стал моим покровителем, что давало мне защиту от посягательств ровесников. Позже он оплатил пять лет моей учебы, когда я не смогла набрать достаточно баллов. Он покупает мне все, что я захочу.

Но даже это все было не важно. Ведь он подарил мне Дашу, свою дочь и мою двоюродную сестру.

Может и быть и поэтому я даю себе установку максимально больнее дать понять Мирону, что у нас нет общего будущего, чтобы он себе не надумал.

— Раз ты выяснил, что это за вещество. Его можно вывести? — предполагаю я и Алекс гладит меня по головушке.

— Я перестал посещать эти места. Думаю, что через пару дней должно все пройти и я снова буду в полном твоем распоряжении.