Одна откровенная ночь - Джоди Малпас

— Ты права, — мягко отвечает он. — Я должен поблагодарить того ангела, который тебя мне ниспослал.

— Никто не посылал меня к тебе, Миллер.

Любуясь им, я щурю глаза, чтобы его вид не обжигал мою душу.

— Это ты нашел меня.

— Обними меня.

— Ты изомнешь одежду.

Не понимаю, зачем я так говорю, когда желаю обратного. А может, просто боюсь, что не смогу его отпустить.

— Я уже попросил тебя, — произносит он, мягко шагая вперед. — Не заставляй меня повторять снова, Оливия.

Губы сжимаю и качаю головой.

— Иначе я не смогу отпустить тебя. Не настаивай.

Он морщится, голубые глаза холоднеют.

— Прошу, пожалуйста.

— Я тоже прошу. — Не сдаюсь, уверенная в правильности своих действий. — Я люблю тебя. Просто иди.

Никогда в жизни мне не бросали такого вызова. Держать себя в руках и без того сложно, а неуверенность Миллера все только усугубляет. Он так и стоит, словно приклеился к ковру, смотрит на меня, не мигая, будто пытается прочитать мои мысли. А ведь он может заглянуть в душу. Мой мужчина все прекрасно понимает, и я молюсь, чтобы он отступил. Хочу, чтобы прислушался к моему желанию.

Когда он поворачивается, мне становится легче. Миллер медленно двигается к двери, а моя душа разрывается на части. Я уже скучаю по нему, хотя он еще даже не вышел из квартиры. Мечтаю закричать, чтобы остановить, но вовремя одергиваю себя.

Будь сильной Оливия!

Слезы щиплют глаза, а сердце едва бьется. Я в агонии. Миллер останавливается возле двери. Я задерживаю дыхание и слышу его слова:

— Никогда не переставай любить меня, Оливия Тейлор.

И выходит. Дверь закрывается.

Силы покидают меня, и плача, я падаю на пол. Моя истерика подобна водопаду. Опираюсь спиной о стену и обхватываю ноги.

Сегодня действительно будет самая длинная ночь в моей жизни.

Глава 23

Час спустя я лежу на мягком диване Миллера, побывав перед этим в его кровати, гостиной и кухне. Всматриваясь в карниз на потолке, я заново переживаю каждое мгновение с тех пор, как познакомилась с ним. Каждую секунду. Улыбаюсь, когда представляю в голове завораживающие черты моего мужчины. Но вдруг образ Грейси Тейлор вторгается в мой разум, и я громко ругаюсь. Ей нечего делать ни в моих мыслях, ни в моей жизни. Само осознание, что она заняла кусочек моего мысленного пространства, приводит в бешенство. У меня нет ни времени, ни желания заострять внимание на ней. Она не заслуживает ничего. Эта женщина — эгоистка, и я ненавижу ее. Но теперь знаю, как выглядит объект моей ярости — лицо, запечатленное в моем сознании.

Я лежу на диване, любуясь Лондоном. Гадаю, намеренно ли разум посылает мне эти картинки. Возможно, я подсознательно отвлекаю себя от происходящего. Неужели лучше гнев, чем горе, которое я ощущаю, задумываясь о том, чем занимается сейчас Миллер?

Зажмуриваюсь и мысленно кричу на себя. Грейси внезапно исчезает и ее заменяет мой совершенный мужчина. Не могу просто сидеть здесь всю ночь, ожидая его возвращения. Такими темпами я сойду с ума.

Вскакиваю с дивана так, словно он загорелся. Покидаю мастерскую и стараюсь не смотреть на стол с красками. Уверена, что если воспоминание о том, как я была распростерта на этом столе, всплывет в памяти, то станет только хуже. Я не буду смотреть ни на диван в гостиной, ни на кровать, душ, холодильник или кухонный стол.

— О боже.

Кружа по гостиной, я хватаюсь за голову и дергаю себя за волосы. Ищу место, где можно спрятаться. Легкая колющая боль напоминает о пальцах Миллера, зарывающихся в мои волосы. Не сбежать.

Паника нарастает. Зажмуриваюсь и стараюсь глубоко размеренно дышать, чтобы успокоится. Считаю до десяти.

Один.

«Я могу предложить тебе лишь одну ночь».

Два.

«Молюсь, чтобы ты согласилась».

Три

«Я говорил тебе, Ливи. Ты очаровываешь меня».

Четыре.