Одна откровенная ночь - Джоди Малпас

Она почти сбивает с ног Грегори и Бена, когда появляется на пороге.

Нан в халате, но с идеальной прической.

Она останавливается и тянется рукой к стене, чтобы облокотиться. Мне хочется подбежать к ней, обнять и заверить, что все в порядке, но что-то останавливает. Бабушка делает шаг вперед, глядя своими усталыми темно-синими глазами мимо меня, вниз по садовой дорожке.

— Грейси? — шепчет она, прищурившись, будто не может поверить в реальность происходящего. — Грейси, дорогая, это ты?

Она делает еще один неуверенный шаг вперед, ладонью прикрывая рот.

Я сжимаю челюсть от напряженности момента и ощущаю, как наворачиваются слезы. Всхлипываю, не обращая внимания на руку Миллера, обнимающую меня за талию, и поворачиваюсь к матери. Уильям поддерживает ее, и она изо всех сил цепляется за него.

— Мама, — всхлипывает она, и слезы текут из ее глаз.

Я снова смотрю на Нан и впадаю в панику, когда та запинается. На ее пожилом лице смесь эмоций: счастье и удивление.

— Моя милая девочка.

Из-за шока у нее подкашиваются ноги, и она оседает на землю.

— Нан! — Испуганная, я бросаюсь к ней, но меня опережают.

Грейси подхватывает бабушку и медленно опускается вместе с ней.

— Спасибо тебе, Господи, что ты вернул ее мне, — всхлипывает Нан, обвивая руками мою мать и крепко прижимаясь к ней.

Они обнимаются. Уткнулись друг другу в шею, заглушая всхлипы. Никто не вмешивается. Они ведь не видели друг друга столько лет. Обвожу взглядом нашу компанию, замечая их слезящиеся глаза. Все потрясены ошеломляющим воссоединением семьи. А мне кажется, что последний кусочек моего разбитого вдребезги мира становится на место.

Наконец я смотрю на Миллера, и он понимающе кивает, нежно обнимая меня. Им нужно немного времени. И действительно, в глубине души я понимаю, что моя отважная Нан пока прекрасно обойдется без меня.

А вот Миллер нет.

Глава 24

— Иди ко мне, — выдыхает Миллер и наклоняется, чтобы взять меня на руки. Мы подходим к лестнице, но я упорно отмахиваюсь от него.

— Ты еще не пришел в себя, — протестую я. На его лице появляется тень раздражения, но я это игнорирую. — Я сама пойду, — заявляю я, начиная подниматься по ступеням, но вскоре меня сбивают с ног. — Миллер! — кричу я.

— Я хочу боготворить тебя Оливия, — срывающимся голосом говорит он. — Мне станет лучше.

Я сдаюсь, пусть делает, что хочет.

Шаги отдаются эхом на лестничной клетке. Пока он несет меня на десятый этаж, я крепко обнимаю его, изучая лицо. Миллер не выглядит изнеможенным или усталым. Я слышу только его ровное дыхание и вижу совершенную красоту. Не могу оторвать от него глаз. Вновь переживаю тот момент, когда он впервые нес меня по этой лестнице. Тогда я ничего не знала об этом таинственном человеке, но была увлечена им до одержимости. Ничего не изменилось. Я всегда буду любить его таким, какой он есть.

Пока мы живы. И после смерти тоже.

Однажды Миллер сказал, что он был на пути в ад. И только я смогла спасти его. Мы оба там были. Вместе и выбрались.

Когда он бросает на меня любопытный взгляд, замечая, что я пристально смотрю на него, улыбаюсь.

— О чем ты думаешь? — интересуется он, направляясь в сторону входа в квартиру. Миллер очень осторожно ставит меня на пол, открывает дверь и жестом приглашает войти. Я медленно захожу, оглядывая обстановку.

— Я думаю, что рада вернуться домой, — улыбаясь, произношу я, как в первый раз рассматривая его идеальную квартиру, и тут за спиной слышу удивленный звук.

— У тебя нет выбора, — фыркает он, нагло изображая безразличие, хотя я знаю, что для него это очень важно.

— Нам понадобится детская, — тыкаю его.

Вскоре Миллер поймет, что дети приравниваются к беспорядку, и я получу бесценное удовольствие. Сейчас, когда в его жизни появилось место для чего-то кроме боли, думаю, осознает он это очень скоро.