Пятьдесят три письма моему любимому - Лейла Аттар (2022)

Я почувствовала, как Трой переступает с ноги на ногу, и поняла, как долго он держит меня на весу.

– Я уже справлюсь, – сказала я.

Но он снова притянул меня к себе, держа одной рукой вокруг тела, а другой подхватывая под коленку. – Да мне даже нравится.

И снова улыбнулся своей невозможной, обезоруживающей улыбкой.

– Это просто потрясающе, – сказала я.

– Что?

– Как ты уверен, что можешь, улыбнувшись, получить все, что хочешь.

– О, да она кусается, – улыбка стала еще шире. – Мне нравится.

– А мне не нравится, что у тебя вообще нет границ. Это просто недопустимо.

– То есть вот что ты сейчас чувствуешь? Недопустимость?

– Да! – ответила я, стараясь говорить тихо. – Это неправильно.

– Неправильно, что мы сюда залезли, или неправильно, что это так здорово? – Он погладил меня по спине, проводя пальцем по каждому позвонку, а потом задержал ладонь в изгибе спины.

– Ты, между прочим, так и не попросила, чтобы я тебя отпустил, – и он теснее прижал меня к своему твердому бедру.

Я молчала и не шевелилась, потому что не хотела нас выдать и надо было сидеть тихо. По крайней мере, я так говорила себе. Но тем не менее в моих венах пробуждалось странное чудовище.

«Помоги!» – взмолилась я серебряному крестику, но он продолжал висеть на своей цепочке из деревянных шариков на шее Троя.

И тут небо взорвалось громовым каскадом золотого света.

– Ух ты! – закричал отец Кэрол. Нитро не разделил его восторга.

Я вырвалась из рук Троя. Мои нервы пылали не хуже фейерверка. В небе одна за другой вспыхивали огромные алые звезды, окруженные вспышками сияющих белых искр.

– Прекрати! – сказала я, стараясь удержаться на плаву в тяжелой намокшей одежде.

– Что прекратить?

– Все это!

– Я представления не имею, о чем ты таком говоришь.

– Ну конечно! – я хлопнула по какой-то темной куче, проплывающей мимо.

Она хлопнула меня в ответ и цапнула за руку.

Я подавила крик и обеими руками вцепилась в Троя, забравшись на него, как цирковая мартышка.

– Это утка. Успокойся. Ее, наверное, салют напугал.

– Ты надо мной издеваешься?

– Нет.

На нас пролился очередной каскад мерцающих огней. Утка громко закрякала, возмущенно глядя на нас, и уплыла.

– Нет, ты все-таки надо мной смеешься, – я непроизвольно улыбнулась.

– Ну, может, совсем чуть-чуть, – хихикнул он. – А теперь просто расслабься, и давай посмотрим фейерверк. – Он обхватил меня рукой и притянул к себе, так, что мы оба оказались лицом к этой потрясающей игре огня и света.

Огромные букеты розового и зеленого огня взрывались, сменяя друг друга, и опадали гроздьями мерцающего серебра. Стремительные кометы пронзали небо, разрываясь яростными всплесками огней, зависая в небе и отражаясь в темных водах озера. А потом финал – облако алых искр, из которого во все стороны вырывались ярко-белые сверкающие звезды.

Когда мягкие прозрачные клубы дыма, затянувшие озеро, растаяли, как туманные призраки, я вздохнула. Отдаленные крики восторга стихли, в воздухе остался лишь запах серы. Трой молча прижался ко мне, и мы смотрели на воду. Мне почему-то хотелось, чтобы это мгновение продлилось.

– Пап? – раздался голос Кэрол с соседнего участка.

Тишина.

– Пап? – снова позвала она.

– Что? – буркнул ее отец.

– Ты там уснул?

– Нет. Ты посмотришь фейерверк и сразу домой, ладно?

– Конечно, пап, – хихикнула она.

– Пойдем, Нитро.

Мы услышали, как заскрипели доски, но вместо того, чтобы уйти, он затянул громкую пьяную песню. Потом подошел к другой стороне причала, отвернувшись от дочери.

А потом в воду ударила струя.

– Фу-у-у! – я, не веря своим глазам, смотрела, как он опорожнялся в озеро.

– Пойдем, – рассмеялся Трой и потащил меня в другую сторону, где возле берега плавало старое облезлое каноэ.