Распутье - Тальяна Орлова, Егор Серебрянский (2020)

– На второй сыграли грязно, Лизавет Андревна. Совсем лохушку разыграли – это ничего, если она при следующей же раздаче не начинает уверенно поднимать ставки. Вам надо было или дурости сразу поменьше, или дольше до выхода из печки потянуть! Хотя ради фана вышло забавно – вы видели удивленное лицо жиробаса?

– Век живи – век учись. – Я похлопала его по руке, подчеркивая тем заслуженное восхищение его уроками.

Еще через час, когда бокалы уже дважды были обновлены, я все же посчитала некоторые темы открытыми, изобразила хмельной настрой, и подалась к нему.

– Слушай, вот ты ж отличный парень, а за твои руки любое казино миллионы бы откидывало! Неужели сам себе такую работу выбрал?

– Сам, – он тоже говорил теперь более расслабленно. – И отличная у меня работа. Я не потому, что вы жена его, говорю, но с Иваном Алексеевичем море возможностей открывается. И своих он не бросает!

– Ага! – я хмыкнула недоверчиво и сделала еще один щедрый глоток. – Помню, как он на тебя орал. Я ж тогда перепугалась за тебя до чертиков – всё, думаю, списали нашего Пижончика, больше мы его не увидим.

Он нахмурился, брови в одну кучу стекли. На Кошу я осознанно не смотрела – не хотела, чтобы сбил своим пристальным взглядом с мысли, а также и Пижона не хотела насторожить.

– Накосячил, Лизавет Андревна, кого винить? Взятку Нимовскому дал – но то ли не вовремя подкатил, то ли сам он такой принципиальный, и он мало что не взял, так еще и на шефа взъелся. Конкретно я тогда Алексеича подставил…

– А Нимовский кто? – поинтересовалась нейтрально.

– Так прокуратура…

На этом Коша уже не выдержал – перебил:

– Вряд ли Елизавете Андреевне интересны такие дела, Пижон.

Все-таки зыркнула на него – надеюсь, без негатива.

– Такие дела мне неинтересны, тут ты прав! Но жизнь приятелей – очень даже! Я ж тогда чуть не спятила от страха – не так уж много людей в моем окружении, с кем приятные эмоции связать можно!

Коша скривился – мол, говорил уже, что я всякого в друзья готова записать, зато Пижон заулыбался шире и пьянее. Однако тему все равно следовало закончить – и то не впустую, отметила в мыслях некого Нимовского, который, вероятно, честный человек, или просто имеет зуб на моего мужа. Потому снова похлопала Пижона по плечу и заявила:

– За это и выпьем! Что ты жив, здоров и все еще при марафете!

Пижон хохотнул, спонтанно поправил идеально белый манжет рубашки и чокнулся со мной бокалом. И решил закончить поднятую тему немного на другой ноте – так, видимо, ему мое участие понравилось:

– Ну и досталось мне тогда! Коша бил от души.

– Лучше б спасибо сказал, – отозвался Коша. – Я настолько от души тебя бил, что Ивану Алексеевичу и в голову не пришло тебя еще как-то наказывать. Зубы вставить можно, а вот пробитый череп на новый заменить сложнее.

Пижон ответил искренне:

– Так я спасибо и говорю! Давай поднимай стакан – не забуду, брат, ты меня тогда реально из дерьмища выручил. А теперь уже сколько времени прошло, можно дальше благоденствовать.

Не видела я в его существовании никакого благоденствия. Ладно, Иван простил и скорее всего снова доверяет, как раньше, но что же это за жизнь такая? В любой момент ты можешь вылететь из фавора, и тогда еще будешь радоваться, что всего лишь пару зубов выбили. Он на полном серьезе благодарит Кошу за избиение! И это благоденствие? Пижон все-таки уловил мой взгляд и зачем-то на него ответил:

– Вы про работу спрашивали. Но с шефом не просто хорошо и понятно работать, но еще и выгодно. Знаете, сколько людей в душных офисах торчат за копейки? То-то же! Хотя вам-то откуда это знать?

– Действительно, – на это я рассмеялась. – Но иногда думаю, сколько ж человеку денег надо для счастья, и когда можно остановиться в заработках?

Пижон пожал плечами и снова нахмурился – завис надолго, погрузившись в непонятные мысли. А после долгой паузы выдал: