Симптомы Бессмертия - Максим Виноградов (2022)

Обессиленно потащился на жилой этаж, проклиная мафию вообще и Макафи в частности. Что поделать, таков наш мир. Свято место пусто не бывает. Не эти, так другие. Кто-то смышленый, наглый и достаточно сильный все равно займет пустующую нишу. Лучше уж иметь дело с давними знакомыми. От них знаешь, чего ждать. И можно так или иначе договориться. Например, как сегодня.

Едва слышный скрип половиц заставил меня подпрыгнуть.

Рухнув на пол, зашарил пулевиком по комнатному сумраку. Кое-как удалось выцепить контуры тонкого силуэта.

– Не стреляйте, это я… – жалобный голосок возвестил о том, что его обладательница сейчас разрыдается.

Черт возьми! Совершенно позабыл про эту… как бишь ее? Элли!

Включив свет, убедился, что в комнате никого больше нет. Только после этого бросил пулевик на стол.

– Ты что, так и сидела тут все это время? – мрачно уставился на испуганную девушку.

– Вы же сами сказали… не высовываться…

Ну да, ну да… Так я и сказал. Признаться, в тот момент не придал фразе особого значения. Думал, она догадается как-то, ну… испариться что ли.

– Есть хочешь? – вздохнув, направился к холодильнику.

Еще бы она не хотела. Стройная, как тростинка; бледная, словно смерть. На хлеб с колбасой и сыром набросилась так, словно это пища богов. Я и сам перекусил, мельком наблюдая за незваной гостьей.

Может быть, для нее такая трапеза и на самом деле деликатес? Откуда мне знать, чем питаются доноры?

Потомственные доноры. Самая жуткая и вызывающая оторопь прослойка общества. Да и входят ли они в это самое общество? Или отвергаются им, как никчемные отбросы?

Что эта девочка видела в жизни? Мрак, издевательства, безнадегу. Жила ли она вообще? Каково это – жить, осознавая, что обречен на гибель? Обречен отдать накопленную энергию кому-то другому. Какому-то избранному долгоживущему.

Конечно, все мы умрем. И я, рано или поздно, отправлюсь в загробный мир. Но это другое. Совсем другое. Совсем.

После трапезы загнал Элли в ванную. Не хотелось выяснять, когда она мылась в последний раз. Просто выдал ей банные принадлежности и полотенце. Вместо халата пришлось одолжить одну из собственных футболок – для хрупкой девчушки сойдет за ночнушку.

Пока гостья плескалась, поменял постельное белье. Теперь кровать сияла белизной и свежестью. Чего не скажешь о мыслях в голове.

«Какого черта ты творишь, Майк?»

«А на что это, по твоему, похоже?»

«Ты хочешь с ней переспать?»

«Почему бы, собственно, и нет?»

«Она донор! Отверженная!»

«В первую очередь, она – человек!»

«Она тебе в дочери годится!»

«И что?!»

На этом вопросе диалог возвращался к своему началу, продолжая бесконечные блуждания мыслей по кругу.

Шум воды стих, Элли показалась на пороге ванной – посвежевшая, разгоряченная, с растрепанными влажными волосами. Стараясь не слишком заглядываться на обнаженные ноги, махнул ей в сторону спальни – располагайся, мол. А сам полез на ее место – купаться.

Странные ощущения: принимать душ, зная, что за минуту до тебя на этом же самом месте стояла знойная красотка, пышущая молодостью и нерастраченной страстью. Бред, конечно, но кажется, будто кафель все еще хранит тепло девичьих ступней.

Впрочем, насчет знойности и страсти – мои фантазии, конечно. Не слишком-то Элли похожа на роковую женщину. Скорее на угловатого костлявого несформировавшегося подростка.

Сполоснувшись, обтерся и облачился в домашнее. Тело, наконец-то, расслабилось, позабыв про недавние перипетии с обстрелами и драками. Пройдясь по гостиной, заглянул в спальню.

Она ждала. Смирно сидела на кровати, не отводя взгляда от входа. Худые голые ноги прижаты друг к другу, ручонки неловко лежат на белоснежной простыне. Волосы спутаны, как обычно прикрывают лицо. Спина выгнута, маленькие грудки трогательно проступили сквозь тонкую ткань. И взгляд. Испуганный и смущенный. Но в то же время – жаркий и требовательный.