Любава - Кай Вэрди (2020)

Никогда не сталкивавшийся с проблемами установления опекунства даже понаслышке, Илия решил посоветоваться с лечащим врачом Любавы, каким образом ему лучше всего начинать действовать.

В кабинете у Алексея Александровича находился также и полицейский. Илия, увидев, что доктор занят, хотел зайти попозже, но тот его остановил.

— Батюшка, проходите! Вы еще здесь? Я думал, вы давно ушли, — встал навстречу ему доктор, подавая руку в приветствии. — Познакомьтесь: это капитан полиции Гречко Игнат Михайлович. Он занимается делом Любавы.

— Здравствуйте, батюшка, — также поднялся ему навстречу Гречко. — А мы вот с доктором думаем, что нам делать с девочкой.

— То есть — что делать? — нахмурился Илия. — Я собираюсь взять над ней опеку, или удочерить — значения не имеет. Но я ее точно не оставлю, — присаживаясь на предложенный стул, насторожился Илия.

— Подождите. Чтобы удочерить ребенка, ему прежде всего нужны имя и фамилия, хотя бы какие-то документы, а у девочки их нет. Вот и у доктора встала та же проблема — на нее следует оформить медкарту, все документы на содержание девочки в больнице, а как записать ее, он не знает — на ребенка нет вообще никаких данных, — объяснял полицейский. — По той же причине и я до сих пор еще не подал рапорт на размещение девочки в детском доме — наши с доктором данные не должны разниться. Вот сидим и думаем, как нам назвать девочку.

— А что тут думать? Любава. Мне кажется, все уже привыкли к этому имени, да и она сама тоже представляется Любавой, — не задумавшись ни на секунду, ответил священник.

— Хорошо, а дальше? — прищурился Гречко.

— Ну у меня в компьютере она записана как Батюшкина, чтобы не запутаться, — задумчиво проговорил Алексей Александрович, и, сообразив, кинул виноватый взгляд на священника. Тот улыбался, и доктор тихонько выдохнул.

Дверь распахнулась, и на пороге возник Алексей Геннадьевич с ворохом историй болезни в руках.

— Всем доброго дня! А что это у нас тут, понимаешь, за несанкционированное собрание? — подавая каждому руку, весело спросил он.

— Да вот, Любавушке нашей имя придумываем. Вон, Алексей Александрович чудесную фамилию предложил: Батюшкина. Осталось отчество придумать, — освобождая на диванчике место для пришедшего, между делом пояснил капитан.

— Ильинична, конечно, — улыбнулся Алексей Геннадьевич. — Если бы не отец Илия, не было бы у нас уже Любавушки. Так что не отвертится!

— Да я и не собирался, — ответил Илия.

— Ну вот и получается у нас Любава Ильинична Батюшкина, — резюмировал Алексей Александрович. — Так и запишем.

— Подождите. Может, все-таки Любовь? Любава — это ласково, и непривычно будет. Зачем жизнь ребенку портить? Ей и так досталось. Давайте уж Любовь Ильинична Батюшкина, — задумчиво проговорил Гречко.

— Да, и звучит красиво — Любовь Ильинична, — словно пробуя имя на вкус, медленно произнес Алексей Геннадьевич.

— Ну и отлично. Батюшка, а вы по какому вопросу-то зашли? — вдруг опомнился Алексей Александрович.

— Я посоветоваться хотел. Хочу Любаву удочерить, а с чего начать, не знаю, — развел руками Илия. — Вот и зашел спросить — вдруг вы в курсе, с чего начинать надо?

— А вы женаты? — вдруг подал голос Гречко.

— Нет, — покачал головой Илия.

— Плохо… — задумчиво потер подбородок капитан. — Не отдадут вам девочку, даже и пытаться смысла нет.

— Неужели в детском доме ей будет лучше, чем со мной? — удивился Илия. — Почему не отдать девочку мне под опеку?

— Отдать маленькую девочку одинокому мужчине? — вопросом на вопрос ответил ему Гречко.

— И что в этом такого страшного? Воспитывают же одинокие матери детей, и отцы остаются одни с детьми, — непонимающе проговорил Илия.

— Так то родные отцы, а вам вряд ли отдадут. Скажут, что удочерить только полная семья может, — покачал головой капитан.