Убийства в Бэджерс-Дрифт - Кэролайн Грэм (2009)

Он подошел к столику, уже покрытому тонкой пленкой пыли, и взглянул на книги. Сверху стопки лежал раскрытый томик Шекспира. «Юлий Цезарь, благороднейший из римлян. Но и скучнейший», — подумал Барнеби, вспоминая, как мучился над текстом три десятка лет назад. С тех пор он больше не читал Шекспира, а посещение спектакля «Сон в летнюю ночь», любительского театра, в котором играла Джойс, правда, в современной интерпретации, убедил его в том, что он поступает правильно.

Инспектор, напрягая глаза, посмотрел на раскрытые страницы, затем потянулся в карман за очками, вспомнил, что оставил их в другой куртке, и аккуратно, платком, взял со столика лупу.

Мисс Симпсон дочитала пьесу почти до конца. Пиндар принес на поле битвы печальные вести. Барнеби прочел несколько строк. Они не показались ему даже отдаленно знакомыми. А потом он увидел кое-что: бледную серую линию на полях. Он поднес книгу к окну и всмотрелся получше. Кто-то выделил три строчки из монолога Кассия.

Он прочел их вслух:

Дал жизнь мне этот день и жизнь возьмет.

И там, где начал, должен я окончить.

Круг жизни завершен[16].

Глава 5

Когда Барнеби зашел в «Негритенка», все разговоры разом смолкли. Правда, и были-то они не слишком оживленными. В углу сидел старик, полускрытый клубами едкого табачного дыма; у барной стойки пристроились двое юнцов; девица развлекалась с соковыжималкой. Седовласая и плоскогрудая миссис Суини выглядела за стойкой не как у себя дома, а скорее как мышь, загнанная в угол.

Старший инспектор Барнеби спросил что-нибудь поесть, отказался от домашних пирогов миссис Суини и остановился на деревенском сыре и маленькой кружке горького. Он был уверен, что любопытство, порожденное его появлением, вскоре непременно выльется в какие-то вопросы или комментарии. Однако даже его удивила скорость, с которой это все произошло. Не успел он отхлебнуть глоток пива (тепловатого и с мыльным привкусом), как один из юнцов поинтересовался:

— Вы ведь коп, правда?

Барнеби отрезал кусочек сыра и неопределенно мотнул головой.

Миссис Суини спросила:

— Вы здесь из-за бедняжки мисс Симпсон?

— Вы знали ее? — в свою очередь задал вопрос Барнеби.

— Ох… мисс Симпсон все знали.

Клубы дыма в углу слегка поредели, и оттуда послышался странный костяной звук. «Господи, — подумал Барнеби, — да старикан, видать, на последнем издыхании». Потом он понял, что звук издали упавшие костяшки домино, из которых он выстраивал дом на столе.

— Она когда-то учила меня английскому, — объявил старик.

— Правда, Джейк, так оно и было, — согласилась миссис Суини и добавила, понизив голос и повернувшись к Барнеби: — И он до сих пор не умеет ни читать, ни писать.

— Значит, в деревне к ней хорошо относились?

— О да. Я бы сказала, ее любили больше всех.

— А что вы хотите про нее разузнать? — спросил один из молодых людей.

— Да, — подхватил другой, — она что, что-то натворила?

— Мы просто проводим кое-какие исследования.

— Знаете, что я вам скажу, — снова заговорил первый. Он был одет в футболку с надписью «Не пей за рулем, тебя могут поймать», из-под которой виднелась полоска жирного, бледного и волосатого пуза, нависающего над командирским ремнем. — Я скажу, она была святая. У нее не имелось ни единого греха. Она, наверное, утопила их все в меду. — Оба парня захохотали. Девица захихикала.

— Ничего смешного, Кейт, — рассердилась миссис Суини. — Если больше вам сообщить нечего, можете идти выпивать в другом месте.