Убийства в Бэджерс-Дрифт - Кэролайн Грэм (2009)

— Вы не женаты, мистер Уайтли?

— Какое ваше дело?

— Дэвид! — воскликнул Генри Трейс. — Зачем ты…

— Прошу прощения, но я действительно не понимаю, какое отношение это имеет к смерти старухи, которую я вообще-то почти и не знал. — Он упрямо замолчал, сложил руки на груди и скрестил ноги. Барнеби, не проявляя ни малейшего любопытства, спокойно сидел в своем кресле. Генри и Кэтрин казались смущенными. Трой саркастически разглядывал напряженные икры и бицепсы Уайтли. Он-то знал таких. Изображает из себя жеребца. А сам, наверное, ни на что не способен без полудюжины пива и мягкого порно. Тишина затягивалась. Потом Дэвид Уайтли нарочито громко вздохнул.

— Ну хорошо, если вам так уж необходимо знать, то я женат, но мы уже три года не живем вместе. Мы разошлись незадолго до того, как я начал здесь работать. Моя жена — преподаватель естественных наук на дому, живет в Слофе. И, чтоб уж вы не допытывались дальше, скажу сразу, у нас девятилетний сын. Его зовут Джеймс Лоренс Уайтли, и когда я в последний раз его видел, он был чуть повыше четырех футов и весил примерно пять стоунов[22]. Он обожает «Депеш Мод», велогонки и компьютерные игрушки и еще играет в баскетбольной команде. Конечно, с тех пор прошло изрядно времени. Может быть, теперь все уже изменилось. — На последнюю фразу раздражения и сарказма уже не хватило. В его голосе, полном эмоций, почувствовался надрыв.

— Благодарю вас, мистер Уайтли. — Подождав несколько секунд, Барнеби продолжил: — Давайте вернемся к вечеру семнадцатого числа. Вы можете сказать, когда ушли из «Медведя»?

Уайтли, испустив продолжительный вздох, ответил:

— Примерно за полчаса до закрытия. Они должны это помнить. Я часто там бываю.

— И вы поехали сразу домой?

— Да.

— Не могли бы вы сообщить нам марку и номер вашей машины?

— «Ситроен-эстейт». Номер ЕТХ триста семьдесят три V.

— Прекрасно. — Барнеби поднялся. — Вы нам очень помогли. Мне показалось, мисс Лэйси, вы говорили, что в доме еще есть жильцы?

— Да, — кивнул Генри Трейс. — Точнее, всего один жилец — Филлис. Но я не знаю, дома ли она?

— Да, — поднимаясь, ответила Кэтрин. — Я слышала, как она пришла с полчаса назад. Я провожу вас. — Она обращалась к Барнеби, но не смотрела на него. Когда девушка собралась уже идти, Генри взял ее за руку.

— Возвращайся сразу же ко мне.

— Конечно. — Склонившись, она поцеловала его в уголок губ. Поцелуй получился совершенно целомудренным, но вот взгляд, которым он ответил ей, назвать целомудренным было никак нельзя. «Какая очаровательная пара», — подумал Барнеби. Трейс со своим выразительным жестким профилем и Кэтрин, юная и прекрасная, склонившаяся над ним, оба живописно обрисованы на фоне бледно-серых шелковых штор. Может быть, именно эта театральность сцены породила у Барнеби ощущение, что картина не вполне натуральна. Она казалась слишком уж совершенной, пафосной, как сентиментальная викторианская открытка или иллюстрация к Диккенсу. Он не мог толком объяснить свое ощущение. Не то чтобы он считал, что кто-то из них неискренен. Он перевел взгляд на Дэвида Уайтли. Может, все дело в его присутствии. Может быть, это создает ощущение, что девушка находится рядом не с тем мужчиной. Молодость должна тянуться к молодости. Барнеби смотрел на Уайтли, а тот — на девушку. Его взгляд тоже был далек от целомудрия. Барнеби подумал, что Генри Трейс должен быть очень незаурядным мужчиной, если в отсутствие невесты и управляющего ему никогда не приходит в голову… Коллекционер, и это в порядке вещей, должен предвидеть зависть других коллекционеров. Особенно обладая таким редким экземпляром.

Кэтрин провела их по крутой винтовой лестнице, а потом по еще одному коридору, где стояли маленькие полированные столики-полумесяцы с цветочными вазами, табакерками и миниатюрами.

— Как полное имя дамы?

— Филлис Каделл.

— Мисс?